— На нем уже тогда был плащ?
— На нем он был
— А под плащом-то хоть что-то было?
— Еще бы. Черный вечерний костюм. — Она улыбнулась. — Ночка была не из теплых.
— Я просто подумал — мало ли, вдруг он все время в плаще на голое тело щеголял.
— Нет, только в доме. И, может быть, в жару. Я не задавала ему много вопросов. Тогда я думала, что он просто этакий мрачный маргинал — полуночник, слишком уродливый для дневного света. В общем, за плащ я была ему благодарна. Стылый песок — не лучшее ложе, а если еще учесть, что на мне ничего не было… да, хочешь не хочешь, а научишься так ценить солнечные деньки.
— Может, выключим кондиционер? — спросил я. Только сейчас до меня дошло, что я дрожу и весь покрыт мурашками. Впрочем, вряд ли тому виной были волны прохлады, подпускаемой умной автоматикой в салон.
— Нет, не стоит, — ответила Кэт. — Если мы его выключим, мы зажаримся тут. — Она приложилась к банке еще раз. — Вот так я и повстречала Эллиота. Он стал моим спасителем. Было бы куда лучше, появись он раньше… но, по крайней мере, мне не пришлось топать домой голой, избитой и вымазанной в крови и песке. Он обернул меня в плащ и отнес к своей машине.
— У него была машина?
— Да, катафалк.
— Ох.
— Впечатляет, да?
— Не так уж чтобы. Я удивлен, что он не полетел с тобой до дома.
— На крыльях летучей мыши? Ну, тогда бы я точно что-то заподозрила.
— Катафалк недостаточно подозрителен?
— Он сказал, что работает в похоронной кампании. Этого мне хватило. Я просто хотела вернуться домой, и благодарила своего ангела-хранителя за то, что подослал мне Эллиота. Он вел себя по-джентльменски. Не откалывал шуточек. Подвез к дому и проводил до самой двери.
— Где был Билл все это время?
— В Сан-Франциско, на конвенте врачей. То была ночь субботы, и до понедельника он возвращаться домой не собирался. Так что…
— Как ты попала в дом? Он же был заперт?