— Это — психологическая борьба, — объяснила Кэт. — Если его вывести из себя, он начнет дурить и ошибаться по-крупному.
Я посигналил Снеговичу еще несколько раз.
Из водительского окошка показалась рука. Крепкая, мускулистая, мужская рука. Показалась она почти по плечо — голая. Видимо, Снег снял свою стильную кожанку.
— Он высунул из окна руку, — сообщил я Кэт и Пегги, которым с их мест видеть левый борт фургона было затруднительно. — А сейчас показывает нам средний палец.
— Мило, — сказала Кэт.
Я улыбнулся, но сам руку не вытащил и жест не вернул.
— Мы щекочем ему нервишки, — подалась вперед Кэт.
— Если он сделает что-нибудь с Донни…
— Все будет в порядке, Пег.
Снег втянул руку внутрь, и фургон начал двигаться.
— Так-то! — выкрикнула Кэт, словно празднуя личную победу. Я обернулся и дал ей «пять».
— Не знаю, с каких коврижек вы оба такие счастливые, — сухо сообщила Пегги.
— Я вот лично счастлив, что он не выбежал и не попер на нас, — объяснил я.
— А я счастлива, что он не бросил на дорогу кусок твоего брата, — добавила Кэт.
— Очень смешно! — вспыхнула Пегги.
— Эй, Кэт, — встал на сторону нашей попутчицы я. — Ты же говорила, что ничего подобного он делать не станет, так?
— Да, я, выходит, была права.
— Но полной уверенности у тебя не было, так?
— Чисто теоретически: я