И вот уже нас обступила такая тьма — хоть глаз выколи. Тотальная чернота.
Даже собственной протянутой руки я углядеть не смог.
Прохлада каменных сводов, впрочем, была почти приятной. После долгого пребывания на изнуряющей жаре я мнил промозглое подземелье едва ли не за благодать.
— Ты видишь, куда мы идем? — прошептала Кэт.
— Шутишь?
— У тебя же осталась зажигалка?
— Ты же говорила — нам нельзя спугнуть их.
— Уж лучше пожертвовать элементом неожиданности, чем сверзиться в пропасть или наступить на прохлаждающуюся змею.
— Потому-то я и иду первым, — проворчал я.
— Ты думаешь, от этого легче?
Не найдя, что сказать в ответ, я, смолчав, нащупал карман, достал зажигалку и зажег ее. Небольшой язычок пламени лизнул мрак и окружил нас колеблющейся, желтоватой аурой. Стали видны довольно-таки гладкий каменный пол шахты и неровные стены и потолок, выглядевшие так, будто кто-то крайне небрежно вытесал их стамеской или отбойным молотком.
Перед нами кишка туннеля продолжала уходить вперед. Огонек зажигалки давал просмотр на какие-нибудь жалкие шажков десять-пятнадцать, дальше вновь начиналось темное царство.
Ни прохлаждающихся змей, ни внезапных пропастей впереди не было видно.
Как и Пегги с Донни.
— Где же они?..
— Я не знаю. Может — вообще не здесь.
— Поворачиваем назад? — уточнил я.
— Пока — нет. Пройдем вперед еще немного.
И мы пошли.
Зажигалка была новая и горела без перебоев.