Мужчина из голубого фургона заходит в здание. Проводит там от десяти до пятнадцати минут, и незаметно уходит. Он в обычной одежде, без всяких халатов, в руке синий чемоданчик. Что он приносит? Что уносит? Вообще-то этот ящичек похож на «холодильники» для пикников.

Я по обыкновению сидел в своей каморке, поскольку работу переделал. Палаты вымыл, пересчитал пеленки. До сих пор я радуюсь, что мне выпало возиться с младенцами и их мамашами. Наверное потому что самый нездоровый младенец все-таки имеет больше шансов на выживание, чем старик. А Олег пугал рассказами - «утром заходишь, окоченел уже». А если даже маленький и умрет, то не очень-то испугаешься. Ведь нас почему мертвецы пугают, я как подумал - потому что они могут ожить и причинить боль или там укусить. А младенцы даже ходить не умеют. То есть, даже если появится ребенок-зомби - что он будет делать? Разве что оторвет мамкину грудь, вопьется в неё пальчиками. Да и то когда ему поднесут.

Быстро управился, на полчаса раньше получилось. Ночь - самое любимое мое время суток. Однако куда лучше проводить его дома, под одеялом и с книгой, нежели ползать по родильному отделению со шваброй. Сам не знаю, чего это мне вздумалось учиться на врача. И что из этого получится я тоже без понятия. Пока прохожу практику, но уже понимаю, что акушер из меня вряд ли получится.

Когда я загооврил о сроках практики, Олег как-то криво усмехнулся. Сказал что это не имеет значения. В девяти случаях из десяти практиканты остаются здесь и превращаются в квалифицированных врачей.

Глупоть какая-то. Но Олег вроде как наркоман. Такое содается впечатление, во всяком случае. Конечно, наверняка я не знаю, но этот тип с вечной усмешкой на изрытом оспинами лице своими беседами испугает любого.

Разве что я привык фильтровать информацию, да и вообще у меня повышенная стрессоустойчивость.

Городок у нас не очень-то большой. В родильном отделении всего десять одиночных палат для рожениц, но на моей памяти они не были заполнены одновременно. Здание двухэтажное, если не считать цокольный. В подвале я бывал несколько раз. Там ничего нет, кроме затхлого воздуха и пыльной темноты. Откуда-то из глубины доносились шорохи. Вроде как пахло и чем-то терпким, сладковатым. Возможно, там дальше какие-нибудь древние камеры для провинившихся больных, средневековые темницы. Тогда ведь не лечили психопатов, а сажали их в холодные землянки и обливали ледяной водой, пытаясь таким образом выгнать из человека духа.

Вдруг Олег и компания хотят показать мне именно темную сторону больницы?