— А чего так? — не понял сменщик.

— День сегодня хороший, — ответил Осип. — Ну и за комнату платить надо, а я задолжал с прошлого месяца.

— Так я займу давай тебе, — предложил Артур. — Сколько надо?

— Нет-нет, я в долг денег не беру, — покачал головой Осип. — Давай я сегодня за тебя отработаю, а?

Артуру было индиффирентно. Он был из тех людей, которые могут копать, а могут не копать.

— Дело твоё, — пожал плечами Артур. — Тогда я пойду?

— Отдохни как следует, — напутствовал его Осип.

— Ты сам тут с ударом не свались, — усмехнулся Артур.

По протоколу так делать нельзя, но допустимо, если переработка не более двух суток подряд и только по личному желанию работника.

Никто не умрёт, если он переработает сегодня напрасно…

Восемь часов вечера. Осип аккуратно протёр стойку. С семи до восьми вечера обычно особенно нагруженный промежуток. Служители имперской бюрократии, из тех, что побогаче, в это время выходят с работы и по пути покупают вкусности для домочадцев.

Десять часов ночи. Аф Лингрена всё нет. Вероятно, уже не придёт сегодня…

На стойку через окошко положили рубль.

— Крестовых булочек, на всё, — потребовал голос.

Удивление и испуг Осип сдержал недюжинным сверхусилием. Это он. Тот самый.

— Что-то не так? — нетерпеливо спросил Эрик аф Лингрен.

— Здравствуйте, сударь, — произнёс Осип, записывая короткий заказ. — Заказ!

Скоростная готовка — это конёк кухонных ребят. А крестовые булки — это для них плёвое дело. Значит, есть примерно семь-восемь минут. Но аф Лингрен об этом знает, поэтому отошёл на несколько метров.

Теперь надо действовать быстро.

Аккуратно вдавив рукоять ложки в фальшивую панель под стойкой, Осип выдавил квадрат и начал аккуратно извлекать из тайника шестиствольные пистолеты. Четыре штуки. Очень дорогие и капризные, но при должном уходе не подведут. Производство итальянское, калибр — 8 миллиметров. Заряд двойной, вроде должны выдержать.