Все были голодны, но еды не было, а воды было очень мало. Поэтому они ждали. И ждали. Все утро моросил мелкий дождик, а затем, к двум часам дня, на землю опустился туман, плотный, как брезент. И сразу мир за колючей проволокой стал сюрреалистичным, мрачным обиталищем прозрачного тумана и склонившихся туманных фигур.

Кирку это не понравилось.

- Немецкому рейдовому отряду будет слишком легко проскользнуть мимо нас.

Он встал рядом с Джеймсоном снаружи, оба с винтовками "Энфилд", но без гранат. Они держались в пределах видимости и наблюдали.

Крил услышал свой собственный голос, рассказывающий об обстреле и о Бёрке. Закончив рассказ, он всхлипывал. Но не стал сдерживаться. Он должен был облегчить душу.

- У тебя сигаретки не найдется? - спросил Говард через некоторое время.

Когда он прикурил и сделал несколько успокаивающих затяжек, он уставился на стену, как бы вспоминая что-то.

- Я хочу рассказать тебе то, о чем ты никогда не напишешь. Но я должен рассказать это до того, как вернется Кирк. Ему не понравится, что я болтал об этом.

- Продолжай, - сказал Крил, хороня в себе воспоминания о Бёрке. - Я слушаю.

Говард вздохнул.

- Прошлой ночью, прежде чем мы нашли тебя, приятель, мы нашли кое-что еще. Это был туннель. Мы не знали, это был один из наших или один из их, но сержанту Кирку пришла в голову идея, что нам следует заглянуть туда, посмотреть, не сможем ли мы найти какое-нибудь оружие, может быть, несколько гранат. Это было ужасное место, уходившее в склон холма, как курган тролля из одной из тех книг, которые мама читала мне в детстве. Ну, мы вошли, и это было затхлое место, с крыши капала грязь и вода. Пол был какой-то грязный и мокрый. У Кирка был маленький фонарик, который он снял с трупа гунна, но он использовал его экономно, так как батарейки почти сели. И вот, мы зашли туда и почувствовали запах мертвецов, но мертвецов, как говорится, не надо бояться, в отличие от живых. Довольно скоро у нас возникли проблемы с продвижением, поэтому Кирк зажег свой фонарик и, черт возьми, вокруг нас не было ничего, кроме костей. Еще несколько трупов, все белые и опухшие, сочащиеся, как губка, если на них наступить. А кости... Ну, они были повсюду, и на это не особо приятно было смотреть при свете мерцающего фонарика, ага? Особенно на кости со следами зубов на них.

Ну, фонарик таки погас, и я подумал, не знак ли это. Черт возьми, там было так темно, что даже собственной руки не видно. Но Кирк решил идти дальше... Ублюдок. Там было так темно, так темно. С крыши на цепях свисали разные штуки... Останки, человеческие останки. Я увидел это до того, как погас свет. Все раздеты и обглоданы. Вот мы погружаемся в это все глубже, и это похоже на то, как если бы мы ползли по горлу чего-то голодного и зубастого. Я думаю, это было... ну, темнота, которая беспокоила меня до самых кишок, понимаешь. В этом было что-то ужасное, угрожающее, от чего у меня волосы дыбом встали, и я подумал, что остальные тоже это почувствовали, потому что примерно тогда мы услышали странный звук... шуршащий, перемещающийся звук, как будто мы были в логове какого-то зверя. Мы слышали, как он тяжело дышит. Затем... ну, что-то вроде грызущего, хрустящего звука, который издает большая гончая, грызя кость, и то, что там были только человеческие кости и останки, ну, тут только одно приходит в голову, так ведь?