Человек в хаки уставился на крошечное зернышко, кото­рое прилипло к губе старого араба. «Домой»,—повторил он. В звучании этого слова ему слышался какой-то безысходный конец.

— В Америку,—добавил хранитель музея и сам удивил­ся, зачем он это сказал.

Человек в хаки посмотрел на араба. Им всегда было лег­ко вдвоем.

— Прощай,—прошептал он. Потом быстро повернулся и шагнул в сумерки навстречу длинной дороге к дому.

— Увидимся через год! — крикнул ему вслед араб. Но че­ловек в хаки не оглянулся. Араб наблюдал, как старик ухо­дил все дальше и дальше. Скоро он вышел на окраину горо­да, перешел через Тигр. По дороге к развалинам он замедлил шаг, потому что с каждым шагом зародившееся дурное пред­чувствие угнетало его все сильней и сильней. Ему нужно бы­ло быть готовым, и он знал это.

Маленький деревянный мостик через мутный ручей Хоер заскрипел под его тяжестью. Через минуту старик стоял на том холме, где когда-то сверкала под солнцем Ниневия, от­крывая все свои пятнадцать ворот ассирийским племенам. Те­перь город простирался внизу, покрытый кровавой пылью судьбы. Он стоял и ощущал тревогу, чувствовал, что кто-то разрушает его мечты.

Сторож курд вышел из-за угла, снял с плеча винтовку и побежал к нему. Затем, узнав его, резко остановился, улыб­нулся и пошел дальше.

Человек в хаки осмотрел развалины. Храм Набу. Храм Иштар. Он медленно шел вперед. Во дворце Ашшурбанипа- ла он остановился и посмотрел на массивную статую из изве­сти: острые крылья, когтистые лапы, выпуклый, похожий на обрубок пенис. Рот застыл в дикой усмешке. Демон Пазузу.

И вдруг он поник.

Он все понял.

Неминуемое приближалось.

Он смотрел на пропыленные камни. Сумерки сгущались. Он услышал лай бездомных псов, рыскающих стаями по окраинам города. Солнечный диск медленно опускался к краю земли. Старик опустил закатанные рукава рубашки, застегнул пуговицы. Подул с юго-запада прохладный ветерок.

Человек в хаки заспешил в Мосул. Сердце его сжималось в предчувствии скорой встречи со старым врагом...

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Начало

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Начало