Бармен подошел к их столику.

– Что будем заказывать, ребята? – поинтересовался он.

Реджи не могла определить его акцент – мелодичный, с непривычным ритмом. Его гладкая кожа имела светло-кофейный оттенок, а поразительные светло-голубые глаза напоминали аквамарин. Бармен носил на шее кожаный ремешок, на котором болталось нечто вроде сухой куриной лапки. Реджи не могла отвести глаз от этой лапки с загнутыми чешуйчатыми пальцами.

– Пиво «Бад» и бургер по-каджунски, с кровью, – сказал Сид.

– А для дамы? – спросил он, кивнув в сторону Тары.

Тара улыбнулась и облизнула губы.

– Коктейль «Лонг-Айленд» и чай со льдом, пожалуйста.

Бармен рассмеялся.

– Думаете, я поверю, что вам двадцать один год?

– Я выгляжу моложе своих лет, – сказала Тара.

Бармен посмотрел на нее, потом на остальных.

– Как насчет кувшина содовой?

– Мне кока-колу, пожалуйста, – сказал Чарли. – И бургер по-каджунски.

– Я закажу гумбо, – буркнула Тара, откинувшись на спинку стула и играя с прядью волос.

– Хороший выбор, мисс. – Бармен улыбнулся. – Это наше фирменное блюдо. А для вас, мисс? – Он посмотрел на Реджи.

– На самом деле я не… – начала она.

– Она тоже будет кушать гумбо, – перебила Тара.

Бармен повернулся и через двойную стеклянную дверь направился на кухню. Реджи вернулась к наблюдению за баром, словно ждала, что пожилая женщина или мистер Винил сделают что-то необычное, чего нельзя упустить из виду. Обменяются тайными взглядами, несколькими фразами, может быть, поцелуются. Никогда не знаешь, что может случиться.

– Так что ты думаешь? – с легким придыханием спросил Чарли. – Это был Рейбен? Следует ли нам расспросить его о Вере?

Вера. Вера из Нью-Йорка. Будущая звезда, девушка с рекламы кольдкрема «Афродита».