– Бог ты мой, – сказал он. – Только представьте! Он находился в идеальном положении, чтобы совершить эти преступления и выйти сухим из воды. Он возглавлял расследование! Никто не понимал, как можно оставлять руки на крыльце полицейского участка и не попасться с поличным. Но все видели, как Стю Бэрр заходит туда и выходит обратно.

Реджи кивнула.

– Мне нужно обратиться в полицию и показать им записку от Тары. Но я беспокоилась, ведь все копы хорошо знают Стю. Они будут горой стоять за него, может быть, даже откажутся рассматривать улики.

– Я поеду с тобой, – сказал Джордж. – Понадобится немало убеждения, но сегодня последний день, Редж. Если он действует по той же схеме, то сегодня ночью он убьет ее, а утром выставит напоказ ее тело.

Реджи закрыла глаза и попыталась отогнать образ Тары, – обнаженной, лежащей на каком-нибудь поле, покрытом утренней росой, с перевязанным обрубком запястья.

– Я знаю. Спасибо, что согласился поехать со мной. Что бы ни случилось, вместе нам будет легче.

– Это не проблема. – Джордж встал.

– Подожди, – сказала Реджи. – Перед уходом я хотела задать еще один вопрос.

– Хорошо. – Джордж опустился в кресло. Он выглядел немного встревоженным.

«Просто спроси», – сказала себе Реджи. Лучше покончить с этим. Точно знать, что было на самом деле.

– Вы с моей матерью когда-то были вместе, правда? До того, как ты увлекся Лорен.

– Реджи, – вздохнул он. – Мы уже обсуждали все это, правда? И я сказал тебе…

– Ты сказал то, что счел нужным. В детстве и ранней юности ты изо всех сил старался защитить меня от правды. Вы с Лорен создали целый вымышленный мир, скрывая, кем была моя мать и куда она отправлялась, когда ее не было дома. Думаю, ты и теперь кое-что скрываешь от меня.

– Например?

– Ты мой отец, Джордж?

Он резко отвернулся, словно получил пощечину. Секунду спустя он овладел собой и повернулся к Реджи, но только смотрел на нее.

– Пожалуйста, Джордж. Не надо больше тайн.

Он устало кивнул.

– Она никогда не хотела, чтобы ты знала об этом. Твоя мать говорила, что я могу сколько угодно принимать участие в твоей жизни как друг семьи, но не должен говорить тебе правду. Полагаю, она думала, что для тебя будет лучше представлять разных людей, которые годились бы тебе в отцы, чем столкнуться с потрясением, получив отца в моем лице.