Корета сделал несколько шагов, зашел в кустарник и там сел. Собака подождала немного, побегала вокруг него, обнюхивая кусты, и потом вернулась обратно, как бы с нетерпением ожидая, чтобы ее хозяин пошел наконец дальше. Но когда она увидела, что Корета продолжает сидеть неподвижно, то залаяла и большими прыжками стала догонять Гиркана, поднимавшегося на гору.

Он осматривал каждый куст, каждый камень, но все было тщетно – нигде не видать козы. Наконец он спустился с горы и нашел своего друга на том же месте, где его оставил.

– Что? Ты заставляешь меня искать без конца, а сам сидишь тут и спишь!

– Я не спал, – ответил Корета.

– Делай, что хочешь! – воскликнул Гиркан и побежал к миртовому лесу, который должен был осмотреть его друг.

Прошло еще два часа, и вот собака вынюхала козу. Гиркан взял ее на плечи и пошел обратно.

Он нашел своего друга на том же камне.

– Я нашел козу!

Корета ничего не ответил – на этот раз он действительно заснул. Гиркан разбудил его:

– Я нашел козу! Теперь пойдем, начинает светать.

Молча сошли они в долину. Корета был бледен и покачивался, а сильный Гиркан, не знавший устали, поддерживал его. Когда они наконец пришли к своему стаду, солнце начало всходить.

В Дельфах справляли праздник Аполлона. Празднество не было такое большое, как в долине Олимпа, или в Элиде, или на Истме. К маленькому городку Дельфам, безвестному и не отличавшемуся ничем особенным, стекались только жители окрестных городов, Фокиды и Локриды. Если среди них и были коринфяне и афиняне, то это были люди, посещавшие все игры в Элладе, чтобы везде знакомиться с лучшими борцами. Они хотели когда-нибудь, на больших празднествах взять сосновую ветвь Посейдона или даже оливковый трофей Зевса.

Малые состязания окончились, и герольд возвестил о пяти больших: на арену вышли четырнадцать нагих юношей, из которых четверо были из Дельф. Мерион, верховный жрец Аполлона и старший судья, высыпал в шлем билетики, на которых был обозначен порядок состязания, и юноши стали тянуть жребий. Потом, встав под статую Зевса, охраняющего святость клятвы, они, подняв руки вверх, поклялись бороться честно. Раздались звуки флейт, и состязание началось. Сперва состязались в самом длинном прыжке на ровной арене, при этом юноши брали в руки тяжелые гири, чтобы придать больше силы разбегу. Каждый имел право пробовать три раза, но тот, кто не перепрыгивал через обозначенную черту, должен был выходить из рядов состязающихся. Ифит перепрыгнул через черту, Фоант из Давлиды также перепрыгнул, а за ним и сильный Хрисогон; Гиркан также перепрыгнул с первого раза. Но молодой Алькеменор упал и разбил себе голень железной гирей, и еще троим не удалось перепрыгнуть намеченную черту. После этого остальные собрались для метания короткого копья. Только четверо лучших могли состязаться дальше: Гиркан, Фоант, Хрисогон и Ликорт из Амфиссы, сын Павсания. Ифит понурым вышел из ряда борцов, потому что наконечник его копья упал на расстоянии всего лишь двух пальцев от копья Фоанта.