– Вот-вот. Декарт. А ты ведь мыслишь, не правда ли, Дональд? Вот ты сидишь, смотришь на меня, как солдат на вошь, и что ты при этом делаешь?
– Декарт.
– Вот-вот. Ты тоже не Декарт. Так что…
Майвор отняла руки от ушей, наклонилась вперед и уставилась на Леннарта так, будто боялась пропустить хотя бы слово.
– Так что все мы оказались здесь, в этом… как бы сказать… странноватом месте. И ты тоже здесь, Дональд. Ты тоже здесь. И ты
Глаза у Дональда забегали. Похоже, он как раз и пробовал использовать умение, которое Леннарт ему приписал. Умение мыслить. И в конце концов кивнул.
– Вот и хорошо. Тогда я сниму этот тейп, а то ты выглядишь смешновато.
Он осторожно снял серебристую ленту со рта Дональда. Дональд поморщился – липкая лента не хотела отрываться от отросшей за день щетины. Почмокал губами.
– Руки тоже.
– Сначала хочу убедиться, что ты понял.
– Понял, понял. Что тут не понять – несешь какую-то ахинею.
Леннарт закрыл глаза. Плечи его безнадежно опустились. Помедлил немного, поднял Дональда с дивана, подвел к раковине и ножом перепилил тейп на руках.
Сел на диван, посмотрел, как Дональд массирует затекшие запястья, и показал на дверь.
– Прошу, Дональд. Ты видел, во что превратился журнал. Но если это всего лишь твой сон, ничего страшного. Насколько мне известно, от приснившихся страстей еще никто не умирал. Прошу.
Старый кемпер кое-где начал ржаветь. Не то чтобы коррозия насквозь проела металл, дыр пока нет, но как раз над дверью крыша начала течь. Дональд взялся за ручку, и как раз в этот момент на лысину ему упала капля. Потер макушку, и лицо его исказила гримаса боли. Он с воплем отскочил от двери.
– О, дьявол, дьявол… будто спичку приложили…
Дональд рванулся к крану, набрал в горсть воды и вылил на голову.
Леннарт, Улоф и Майвор подвинулись поближе друг к другу и склонились над столом, как заговорщики.