Мысль о том, что кусочек нее полетит в мусор, а потом отправится на ближайшую помойку, вызвала в Наталье легкую тошноту. Нет уж, лучше сохранить как-нибудь.

«Уберу в морозилку, – устало закрывая глаза, решила она. – Пусть лежит, ничего страшного…»

…Она проснулась среди ночи от дикой пульсации в пальце. Голову ломило от стягивающей волосы резинки, во рту стоял привкус анальгина. Кое-как поднявшись, Наталья скинула покрывало на пол, вытащила из подкроватного ящика одеяло. Добрела до кухни и выпила еще две таблетки. В ванной, не глядя на себя в зеркало, распустила волосы, почистила зубы. Вернулась в спальню и рухнула на кровать.

Второй раз она проснулась в полдень. Могла себе позволить – работала дома, вела бухгалтерскую отчетность для трех фирм. Сегодняшний сон не принес отдыха – Наталья кое-как выбралась из-под одеяла и села. Облизнула пересохшие губы, бросила взгляд на замотанную окровавленным полотенцем руку и ужаснулась собственной глупости. Минут десять ушло на то, чтобы прийти в себя и свыкнуться с мыслью, что она, трижды дура, отрезала себе палец! Немного успокоившись, она отрешенно взглянула на пустое место рядом с собой. Попыталась представить, что так теперь будет всегда – получилось плохо. Встав с кровати, поняла, что совершенно разбита – голова гудела, на мизинец будто прицепили тугую прищепку.

Наталья размотала полотенце – рана покрылась коркой засохшей крови, палец опух. Нужно было в травматологию. Но не хотелось.

А если заражение крови? Наталья криво усмехнулась – ну и пусть. На пару мгновений ей даже этого захотелось. Пусть бы она умерла, пусть бы Андрюхе стыдно стало. Но тут стыдно стало ей самой – тридцатилетняя женщина, а в голове детский сад. Не будет у нее никакого заражения, потому что она возьмет себя в руки и поедет в больницу.

Приведя себя в порядок, Наталья вызвала такси. Пока ехала, в уме прокручивала объяснение, как случайно поранилась во время готовки. Ну и курица, подумает доктор с серьезными вдумчивыми глазами и обязательно велит ей быть осторожнее. А может, наоборот, все прочитает по ее лицу, и Наталья почувствует себя маленькой девочкой…

Но пожилой доктор с жесткими рыжеватыми усами ни разу не взглянул ей в лицо. Обрабатывая рану, он равнодушно выслушал ее сбивчивое объяснение, которое его ничуть не заинтересовало. Выходя из кабинета, Наталья и впрямь чувствовала себя курицей, а на больничном крыльце вдруг нерадостно рассмеялась – сама над собой.

По пути она заскочила в аптеку, сунула в окошко рецепт и, расплатившись, поспешила домой. Выпив прописанные таблетки и через силу позавтракав, она неожиданно почувствовала себя лучше. Потом включила музыку и стала учиться жить без Андрюхи.