Яркие видения тускнели, исчезая вдали, звуки становились гулкими и невнятными. Контакт сходил на нет. Стремительный поток, несущий его сознание, иссякал.

А потом связь прервалась, обрушив на Андрея тесную, неприглядную действительность.

Несколько секунд он задыхался, пытаясь осознать себя. Контраст единства личности с множественной сущностью Бога был настолько разителен, что мозг едва ли не закипал. Поднеся пальцы к лицу, Андрей увидел, что из носа течет кровь. Голова кружилась немилосердно.

После божественного откровения все вокруг казалось бессмысленным и пустым. Покачиваясь, послушник поднялся на ноги.

У пылающего джипа стоял апостол, опираясь на длинный посох. Его прикрывали больше дюжины боевиков, направляющих дула автоматов в грудь Андрея. А за их спинами на поле разворачивался автокран с болтающейся на стреле петлей.

Павел Дывыденко Доставка

Павел Дывыденко

Доставка

Удар в грудь – такой, что кажется, осколки ребер порежут легкие на лоскуты. Статический писк иголками проткнул барабанные перепонки и вонзился в мозг. Подушка безопасности раздулась, как миссис Паф из «Спанч-Боба», который так любит смотреть Даня, а ремни впились в тело.

Запах гари, трудно дышать. И мир вокруг мутный, как будто Витя превратился в рыбу, которая смотрит на подошедших к берегу людей сквозь илистую зеленоватую водицу.

Потом краски вернулись, он увидел треснувшую голову манекена, из которой ползло розово-желтое нечто, похожее на пчелиные соты. Несколько секунд потребовалось, чтоб осознать – это голова его жены, а тело сплющено, сдавлено, и лишь кисть – прежняя, нетронутая, с веселым летним маникюром. Пальцы с наклейками-вишенками конвульсивно подергивались, будто пытаясь дотянуться до ручника.

Лобовое стекло в сетке трещин.

– Папа… папа, мне больно… – Даня хныкал на заднем сиденье. Витя посмотрел на почти оторвавшееся зеркало, и волосы на голове зашевелились – он увидел сына. Витя приоткрыл рот и захрипел.

Витя дернулся, но понял, что нога безнадежно застряла. Потянул сильнее, и вспышка боли заполнила сознание.

Сквозь «паутину» на лобовом стекле виднелись завитки черного дыма – лапы, ползущие из-под капота.

Мобильник выпал из рук и глухо стукнулся о ковер. Витя вздрогнул и проснулся.

Пару секунд он находился в сознании, но чувствовал себя не так, как всегда. Потом грудь заполнил привычный лед тяжести, боль угнездилась за левым глазом. Давно уже так болит, а он все откладывает поход к врачу. Наиболее близко Витя подошел к черте в первые недели после похорон, но так ее и не переступил, и, даже если на череп давит опухоль, теперь он вряд ли решится покончить с собой.