Детсад кивнул.

– Ну… спасибо.

Аполлон, к собственному удивлению, ткнул пальцем в дыру в груди Детсада, и тот дернулся от боли, которая заставила бы его вскочить на ноги, если бы Эмма не наступила на одну из его лодыжек.

– Он пытался тебя защитить, – сказал Аполлон.

Детсад вздохнул.

– Знаешь, что гораздо хуже, чем быть брошенным? – спросил он. – Только одно: когда тебя растит такой человек, как он.

– Он делал то, что сделал бы любой хороший отец, – сказал Аполлон.

– Ты говоришь, как он! – закричал Детсад. – Хороший отец защищает своих детей. Если бы этот дебил отложил немного денег, если бы он планировал будущее хотя бы как-то, если бы не воспринимал свое состояние как данность, мне бы не пришлось делать то, что стало неизбежным. – Некоторое время он восстанавливал дыхание. – Мне бы не пришлось приносить такую жертву.

У них за спиной на экране планшета одна за другой стали появляться фотографии маленькой девочки в разные моменты ее шестимесячной жизни.

– Я не могу понять одного – почему никто из вас не убил чудовище? – спросила Эмма.

– Его нельзя убить, – сказал Детсад. – Перестаньте.

– Почему? – резко спросила Эмма.

Детсад покачал головой.

– Вы не понимаете, – сказал он. – И я вас не виню. Я хочу сказать, что вас не растили… как нас. Историю нельзя изменить. Единственное, что в твоих силах, это наилучшим образом использовать свое наследство. Так я и поступил.

– Забрав моего сына? – спросила Эмма и сильнее надавила на его лодыжку.

Детсад умоляюще поднял руку.

– Он жив, – сказал Детсад. – Ты ведь это понимаешь, верно?

– Откуда ты знаешь? – спросил Аполлон.

Детсад пошевелил подбородком.