Невольники на борту корабля «Единство» (1769—1771), как и рабы на «Томасе» (1797), восстали «с помощью женщин». В других случаях женщины использовали свою близость к власти и свободу передвижения, чтобы запланировать убийства капитанов и офицеров или передать инструменты мужчинам в трюм. Мальчики на борту «Новой Британии», поставленной на якорь в Гамбии, пронесли мужчинам в трюм «некоторые плотнические инструменты, с помощью которых они разрушили нижнюю палубу и получили доступ к оружию, пулям и пороху» [439]. Крайне важным элементом любого восстания было наличие предыдущего опыта бунта у его участников. Некоторые из мужчин (племени гола) и, возможно, некоторые женщины (из Дагомеи) были воинами и, следовательно, всю свою жизнь занимались тем, что воспитывали в себе храбрость и дисциплину и имели опыт ведения боевых действий. Они умели сражаться в ближнем бою, действовать скоординированно и удерживать позицию, а не отступать. Другие обладали ценными знаниями о европейцах, их обычаях, даже о кораблях. Моряк Уильям Баттерворт говорил, что среди невольников были люди, «которые жили в Калабаре и соседних городах и так изучили английский язык, что могли разговаривать очень хорошо. Эти мужчины за какие-то проступки лишились свободы и теперь были настроены вернуть ее любым способом. В течение некоторого времени сеяли семена сомнения в умах менее виновных, но одинаково несчастных рабов обоих полов». Такие сообразительные мужчины и женщины из портовых городов могли «читать» своих похитителей как никто другой, а некоторые из них умели даже «читать» их корабли. Особыми жителями портовых городов были африканские матросы, которые прошли обучение на европейских парусных судах и становились поэтому самыми ценными людьми во время восстания. Народ кру с Наветренного Берега и люди фанти с Золотого Берега, как было известно, были особенно хорошо осведомлены о европейских судах и парусах, хотя многие другие прибрежные народы в них тоже разбирались. Когда такие попадали на работорговые корабли, капитаны требовали особых мер предосторожности [440].

Познания невольников в использовании европейского оружия были очевидны на борту судна «Томас», которое стояло на реке Гамбия в марте 1753 г. Все 87 невольников «смогли тайно выбраться из своих кандалов», затем вышли на палубу и выбросили главного помощника за борт. В панике моряки начали угрожать рабам оружием и загнали их вниз. Но кто-то из мятежников заметил, что огнестрельное оружие не стреляет должным образом, после чего они возвратились на палубу, нападая на членов команды. В итоге только восемь моряков бросились в лодку и сбежали, бросив судно «во власть рабов», которые внезапно перестали быть рабами. Когда два капитана невольничьего судна попытались отбить корабль, им было оказано ожесточенное сопротивление: «Рабы использовали против них оружие, судя по всему имея в этом опыт». Использование огнестрельного оружия невольниками не было редкостью, если они могли до него добраться [441].