По соблюдении формальностей я получил паспорт и, завязав вещи в газетную бумагу, отправился в удельный лес, где привел себя в соответствующий рабочему вид: подбил ногти грязью, натер руки сосновыми иглами и землею, испачкал небритую два дня физиономию, надел ночную рубашку и окунул в грязную лужу сапоги. В таком виде отправился дальше в Лесной, где сел на трамвай, который менял два раза: у Медицинской академии и Бассейной. До царскосельского вокзала добрался я только на третьем. Тут я стал обдумывать способ раздобыть билет на Н. На мое счастье, в зале III класса оказалась группа полупьяных рабочих, ехавших туда же. Я к ним пристроился, вмешался в разговор, и через несколько минут они со мною совершенно освоились. Одного из них я попросил взять мне билет, предложив стеречь его вещи. Около кассы стоял пост из трех красноармейцев, которые контролировали бравших билеты. Имея таковой в руках, я в компании чернорабочих направился к поезду. На верхней площадке лестницы стоял второй контрольный пост красноармейцев. Поднимаясь по лестнице, я умышленно подогрел спор своих спутников на какую-то тему, вследствие чего началась невероятная ругань... В этой-то ругающейся группе я и подошел к посту. Увидев перед собою столь шумную компанию, пропускной пост признал ее за совершенно безопасную и не только не спросил документов, но еще протолкнул в дверь, чтобы мы скорее проваливали. Однако полное риска путешествие до вагона этим не кончилось: у дверей стеклянной галереи при выходе на платформу оказался третий пропускной пост. Пришлось завлечь компанию в новый спор, окончившийся таким сильным возбуждением моих спутников, что пост постарался как можно скорее от нас избавиться и выпроводить на платформу. Проходя мимо поезда, я незаметно отстал от компании и забрался в битком набитый вагон III класса, на площадке которого простоял до прихода поезда в Н., где выскочил на рельсы с противоположной вокзалу стороны.

Были уже сумерки. Разыскивая дом моего знакомого, я случайно остановился у двери, на которой прочел его фамилию.

Его самого дома не было; отворила дочь. При виде такой безобразной физиономии, она чуть не захлопнула дверь. Вышла ко мне жена моего знакомого, а со следующим поездом приехал и он сам. Мой вид привел его в полный ужас. Мы стали вместе с ним обдумывать дальнейший план моего бегства. Я удачно попал: оказалось, что одну из квартир в его доме занимала вдова бывшего начальника станции, которая держала буфет. Старший из ее сыновей был помощником начальника станции, откомандированного на один из ближайших полустанков. Как раз в этот вечер он был свободен. Мой новый покровитель пригласил его пить чай, а сам немедленно отправился в местный совдеп, чтобы выправить для своего нового служащего (каковым был я) право жительства в Н., а также удостоверение на проезд по железным дорогам с возвращением в Н. Эти документы я получил только на следующий день.