– Поеду тризну править. Ты, воевода, сиди в Пе-реяславце. Не то вернусь, и снова придется город брать на копье.

Свенальд молчал, и гримаса на его лице оставалась прежней – не плачет, не смеется. А должен бы сказать – добро…

– Почто молчишь, Свенальд? Ужели заробел? Не узнаю тебя…

– Сказать не смею. – скрипуче молвил он. – Всю жизнь не робел пред вами, как грозны ни были… А вот в сей час робею.

– Занятно… Отчего же?

– Просить хочу… Ты, княже, отпусти меня. Служил тебе за веру, не надо мзды, уйду в чем есть.

– Что слышу я? – князь встрепенулся. – Обидел я тебя? Или твою дружину? Слов не сдержал своих?

– Нет, по иной причине. Мой час настал. Я долго отчину искал свою, ту землю, где родился. Теперь нашел… Стар я, княже, пора мне и на родину, а там в Последний Путь. Нешто и после смерти блуждать в чужбине?

– Достойная причина, – задумчиво промолвил Святослав. – Добро… Не ведал я, что ищешь отчину, и худо думал про тебя, мол-де, изгой, бездомок… Добро, я отпускаю. Далеко ли идти?

– За Балт, к норвежским берегам. Оттуда родом я и бог мой – Один!

– Нам по пути с тобой, – обрадовался он. – До Киева поедем вместе!

И в сей же миг нахмурился и тяжко замолчал. Свенальд чуть брови приподнял:

– Что, княже? Был светел – вдруг померк…

– Померк не я – звезда померкла… А я подумал, как мир сей смешан, все вкупе: добро и зло, Свет и Тьма… И так во всяком человеке, и суть во мне… Но полно печаловать о мире! Иди седлай коня!

И на рассвете, оставив на мужей достойных Переяславец, они отправились в дорогу.

, Без отдыха скакали, не на рысях – наметом, а с сумерками возжигали светочи и мчались дальше, лишь коней меняя. А Святославу, как и на пути меж небом и землей, все чудилось, что едут медленно: тот, кто единожды изведал радость пути в пространстве по тропе Траяна, навечно погружен в тоску по ней. Как ни тори земные тропы, все вязнешь в хляби, и князь жалел, что нет копья в деснице. А бог взирал на сей отряд летучий и вопрошал недоуменно:

– Куда они спешат? Куда так быстро едут? Зачем? И почему не зрю конца пути их, хоть и есть начало? Ужели скачут в никуда?

Путь многодневный до устья Днепра в три одолели, и тут Свенальд сказал:

– Устали наши кони, а свежих негде взять. Я берегом поеду, тихим ходом; ты же плыви в ладье, поелику скорее надо. А в Киеве, на тризне встретимся. Долго ждала меня отчина, да погодит еще, не тронется же с места, но мать хоть и усопшая, а долго ждать не может.

И выбрал из числа воинов своих гребцов бывалых, коим не страшны ни волны, ни пороги, поставил парус, а князю вручил кормило: