– О, это вовсе не игра, – протянул Филипп. – Ты даже не представляешь, насколько это серьёзно. Видишь ли, исходя из той информации, что ты получила от Киркби, Грейс обвиняют в умышленном убийстве мужа на основании двух фактов. Первый факт: Грейс замыслила убить Майкла ещё накануне вечером. Для этого она выкрала дедушкин револьвер и спрятала его в укромном месте, – Филипп загнул один палец. – Второй факт: украденный револьвер, из которого и был застрелен Майкл, обнаружили в комнате Грейс, – и он загнул второй палец, а после многозначительно постучал костяшками по дверному замку, при этом испытующе поглядывая на Оливию.

Та, нахмурившись, смотрела на него, не в силах понять, чего он от неё добивается. Наконец Филипп, не отличавшийся большим терпением, вспылил:

– Да что тут непонятного-то? Дверь комнаты Грейс была заперта изнутри. Поэтому полицейские не подвергают сомнению тот факт, что она, после того, как застрелила Майкла, вернулась в свою комнату, заперлась и уснула. Но я только что доказал, как при помощи прочной лески и толики усилий можно запереть дверь ключом снаружи так, что выглядеть это будет, словно её заперли изнутри. Теперь понимаешь? Вообще, это старый трюк, я такое проделывал в школе и не раз. Очень удобно, если нужно выиграть время, ведь тем, кто снаружи, ничего не остаётся, кроме как взламывать дверь.

– То есть ты только что запер собственную комнату? – осведомилась Оливия.

Филипп отмахнулся, продолжая развивать свою мысль:

– И вот теперь, когда я доказал, что любой из живущих в Гриффин-холле мог застрелить Майкла, а потом подбросить револьвер в комнату Грейс и запереть дверь так, чтобы всё выглядело, будто она сама заперлась, ты мне веришь? Веришь, что Грейс не совершала преступления?

Он умоляюще смотрел на сестру, и Оливии так сильно хотелось с ним согласиться, что она чуть было не кивнула. Однако слова инспектора о матерях, которые идут на всё, чтобы защитить интересы своего ребёнка, не шли у неё из головы.

– Послушай, Филипп, ну нельзя же в качестве доказательства использовать детские трюки с леской. Кстати, а куда её девать потом? Что, она так и будет торчать из замочной скважины?

Он хитро заулыбался и достал из кармана коробок со спичками. Вынув из картонки одну, он зажёг её и поднёс к кончику лески, свисавшему почти до самого пола. Прозрачная шелковая нить быстро загорелась, и крошечный огонёк стремительно подобрался к замочной скважине, чтобы исчезнуть в её недрах. Ноздри Оливии уловили лёгкий запах жжёных перьев, будто она находилась на кухне, где к обеду готовили курицу, и она с испугом проговорила: