— Признаете ли вы себя виновными в содержании игорного дома? — пробурчал судья.

— Виновны, ваша честь, — ответил я.

— По сто долларов штрафа с каждого или по десять дней тюремного заключения, — произнес судья.

Солли заплатил наши штрафы. Принимавшему их чиновнику я сказал:

— Нам нужны квитанции.

— Для подоходного налога? — с улыбкой спросил чиновник.

— Да, — ответил я. — И пожалуйста, проставьте на них дату и время.

Солли пригнал наш «кадиллак», и мы направились обратно в Нью-Йорк.

Макс открыл дверь, ведущую в заднюю комнату заведения Толстого Мои, и мы сразу же оказались в руках поджидавших нас четырех «наездников». Они сидели вокруг нашего стола и глушили наше виски.

— Что-то мы заждались вас, парни, — сказал один из гостей за столом.

— Простите, что заставили ждать, лейтенант. Вы как зашли — по дружбе или по делу? — спросил я, стараясь выглядеть совершенно безразличным к их присутствию.

— Исключительно по делу, — ответил лейтенант, внимательно рассматривая меня.

Макс бросил быстрый взгляд на бутылку виски, стоящую на столе. Полицейский лейтенант перехватил его взгляд.

— А, это! — Он покрутил бутылкой. — Я знаю, что у вас здесь есть виски. Вы ведь не против того, что мы угостились в ваше отсутствие?

— Нет-нет, продолжайте, лейтенант. Все здесь к ва шим услугам, — сказал я.

Лейтенант насмешливо поблагодарил меня, по новой наполнил свой стакан и быстро опустошил его.

— Отличная вещь. А теперь… — он замолчал, глядя на нас с задумчивой улыбкой. — Как это там на идише, Макс? А, да-да. — И он произнес на идише: — Давайте приступим прямо к делу.

Эта фраза очень странно прозвучала из уст полицейского-ирландца. Его поведение изменилось. Он отбросил в сторону свои вежливость и улыбку. Протянув Максу письмо, он мрачно произнес:

— Наконец-то я достал вас, уроды. Это принесли с утренней почтой. Чтобы найти вас, мы обшарили все притоны Ист-Сайда. Мы знали, что вы в любом случае вернулись бы сюда. Где вы, к черту, пропадали?

— Это что, задержание? — спокойно спросил я. — Что это за письмо читает Макс?