— Успела, сэр, — выпалила служанка. — Вам телеграмма, сэр. — Она вручила телеграмму Генри.

— Может быть, из Голливуда, — сказал он. Люди разного общественного положения открывают телеграммы совершенно по-разному. Генри развернул свою с высокомерием человека, уже облаченного в желтый жилет. Телеграмма раздела его донага: "Все отменяется тчк Фишбейн".

ЛОВЕЦ ЧЕЛОВЕКОВ

ЛОВЕЦ ЧЕЛОВЕКОВ

Перевод. Муравьев В., 1991 г.

Перевод. Муравьев В., 1991 г.

Олан Остен, точь-в-точь пугливый котенок, взошел по темной скрипучей лестнице домика неподалеку от Пелл-стрит и долго тыкался в двери на тускло освещенной площадке, пока не отыскал затертую табличку с нужной фамилией.

Он толкнул дверь, как было ведено, и очутился в комнатушке с дощатым столиком, креслом-качалкой и стулом. На грязно-бурой стене висели две полки, заставленные дюжиной флаконов и склянок.

В качалке сидел старик и читал газету. Алан молча вручил ему свою рекомендацию.

— Садитесь, мистер Остен, — весьма учтиво пригласил старик. — Рад с вами познакомиться.

— Правда ли, — спросил Алан, — что у вас есть некое снадобье, крайне, так сказать, э-э… необычного свойства?

— Милостивый государь, — ответствовал старик, — выбор у меня невелик — слабительными и зубными эликсирами не торгую — чем богаты, тем и рады. Но обычного свойства у меня в продаже ничего нет.

— Мне, собственно… — начал Алан.

— Вот, например, — прервал его старик, достав с полки флакон. — Жидкость бесцветная, как вода, почти безвкусная, спокойно подливайте в кофе, молоко, вино, вообще в любое питье. И можете быть точно так же спокойны при вскрытии.

— Это, значит, яд? — воскликнул Алан отшатнувшись.

— Ну скажем, очиститель, — равнодушно поправил старик. — Отчищает жизнь. Скажем, пятновыводитель. "Сгинь, постылое пятно!" А? "Угасни, жалкая свеча!"

— Мне ничего подобного не нужно, — сказал Алан.

— Это ваше счастье, что не нужно, — сказал старик. — Знаете, сколько это стоит? За одну чайную ложечку — а ее достаточно — я беру пять тысяч долларов. И скидки не делаю. Ни цента скидки.

— Надеюсь, ваши снадобья не все такие дорогие, — сказал Алан с тревогой.

— Нет, что вы, — сказал старик. — Разве можно столько просить, положим, за любовное зелье? У молодых людей, которым нужно любовное зелье, почти никогда нет пяти тысяч долларов. А были бы — так зачем им любовное зелье?