— Куда вы так мчитесь, дядюшка, словно одержимый?

Это был мой племянник Марсель, порядочный и умный студент-медик, работающий в больнице Сальпетриер. Говорят, что из него выйдет хороший врач. И, пожалуй, его действительно можно было бы считать здравомыслящим человеком, если бы он поменьше доверял своему чересчур капризному воображению.

— Да вот спешу отнести мисс Морган свою сказку, — ответил я.

— Как, дядюшка! Вы пишете сказки и знакомы с мисс Морган? Обворожительная женщина, не правда ли? А доктора Дауда, который всюду ее сопровождает, вы тоже знаете?

— Лекарь! Шарлатан!

— Верно, верно, дядюшка, но поразительный экспериментатор. Ни Бернгейму, ни Льежуа, ни даже самому Шарко[195] не удалось добиться таких явлений в области внушения, каких добивается он, когда ему вздумается. Он гипнотизирует и внушает без прикосновения, без непосредственного воздействия, через животных. Обычно для опытов ему служат короткошерстные котята. Вот как он этого достигает: он внушает котенку желаемое действие и отсылает его в корзинке тому, на кого хочет воздействовать. Внушение передается от животного объекту внушения, и тот приводит в исполнение то, что приказано экспериментатором.

— В самом деле, племянник?

— В самом деле, дядюшка.

— А какую же роль играет в этих замечательных экспериментах мисс Морган?

— Мисс Морган, дядюшка, пожинает плоды трудов господина Дауда и пользуется гипнозом и внушением для того, чтобы кружить головы мужчинам, будто для этого мало одной ее красоты.

Но я уже не слушал. Непреодолимая сила влекла меня к мисс Морган.

© Перевод Е. Еременко

Лесли Вуд

Лесли Вуд

Графине де Мартель-Жанвиль

У госпожи N., на бульваре Мальзерб, давали концерт и комедию.

В то время как молодые люди, стоя в пролетах дверей сплошной рамой вкруг цветника обнаженных плеч, задыхались в душной, пропитанной благоуханиями атмосфере, мы, старинные завсегдатаи дома, немного ворчуны, составили кружок в маленькой прохладной гостиной, откуда ничего не было видно и куда голос мадмуазель Режан[196] доносился, как легкое жужжание стрекозы. Время от времени мы слышали взрывы смеха, рукоплескания и склонны были пожалеть несчастных, томившихся в таком пекле ради удовольствия, которое нас совсем не соблазняло. Мы говорили о том о сем. Как вдруг один из нас, депутат Б., заметил:

— А знаете, Вуд здесь!

Услышав эту новость, все заговорили разом:

— Вуд? Лесли Вуд? Возможно ли? Помилуйте, он уже лет десять не появляется в Париже! Кто знает, что с ним сталось?