— Пускай женится. Не жалко.

— Гы... А я на тебе женюсь. Хочешь? — и Миша-Маша тянул к девушке слабые немужские руки.

— Уйди, жених! — с тоскливым отчаянием сказала Валентина.

— А что? Я могу...

— Сначала бороду вырасти.

— А чо — борода? На чо тебе борода? Без бороды лучше — бриться не надо! — Миша-Маша неожиданно сунулся к Валентине и обхватил ее, широкую и крепкую руками. — Все равно женюсь, — сопел он.

Валентина стояла, безвольно опустив руки, и тупо смотрела перед собой широко раскрытыми серыми глазами.

«Ох, если бы ты был настоящим парнем!..» — с горечью и обидой подумала она.

А Миша-Маша, растравляя себя, уже лез ей за пазуху.

— Теплая ты экая, мяккая... Ы-ых!.. — кряхтел он.

Валентина вдруг встрепенулась, будто очнулась от тяжелого забытья, глаза ее ожили, сверкнули раздражением,

— Отстань! Как теленок... Надоел! — она упруго отпрянула и резко оттолкнула от себя Мишу-Машу. Тот едва устоял на ногах.

— Гы... Сильная, стерво!.. Ужо, погоди, обратаю!..

Валентина отошла к окну, взяла скребницу и стала чистить корову.

Миша-Маша исподлобья долго смотрел на нее маленькими глазками, потом выругался матерно и вышел на улицу.

Все бидоны были погружены, и Виталий уже перевязывал повозку.

— Ты где это гуляешь? Ждешь, когда все наготово сделают? — сказал он молоковозу. — Гляди, а то и зарплату твою я получать буду.

— Тебя не просили! — огрызнулся Миша-Маша. — Я бы сам все сделал! — и, усевшись на телегу, ожесточенно огрел кнутом лошадь. — Нно, пшла-а!..

Старенькая каряя кобылка взмахнула хвостом, прижала уши и тяжелой рысью побежала по грязной дороге, забрякали бидоны, заскрежетали колеса...

Из избушки выбежала Ольга.