– А как ложиться – одетым или раздетым?

– Конечно, раздетым. У Руки Смерти не должно возникнуть ни малейшего подозрения… Ну а ты, Люба, посиди в соседней комнате.

Крутая от возмущения даже жвачку жевать перестала.

– Почему это я – в соседней комнате?

– А потому, – объяснил ей майор, – что на флоте существует примета: женщина на военном корабле – к несчастью.

При чем тут военный корабль?

– А при том, что у нас в службе безопасности тоже такая примета имеется. Женщин мы на боевые операции не берем. Чтоб они ничего не сглазили.

– Так мне же всего четырнадцать!

– Все равно можешь сглазить.

– Ну хоть в щелку-то можно посмотреть? – попросила Любка.

– В щелку можно, – разрешил Гвоздь.

– Петр Трофимыч, а вы куда спрячетесь? – спросил Генка, потому что прятаться майору было решительно некуда. Под кроватью – Горохов. Под столом – Кипятков. А в узкий шкаф круглый Гвоздь точно бы не поместился.

– А вот сюда, – показал майор на свою сумку.

Ребята заулыбались, решив, что это шутка.

Но Гвоздь не шутил. Поставив сумку на стол, он принялся вытаскивать из нее всякую всячину: портативный перископ, пистолет, планшет… Затем пошли исключительно продукты питания: мед, сыр, мука, вермишель…

– У вас прямо бездонная сумочка, – заметила Крутая.

– У оперативников во время боевой операции все должно быть под рукой, – пояснил майор. – Никогда заранее не знаешь, что может пригодиться.

Наконец, сумка опустела. Гвоздь поставил ее на пол и со словами: «фокус-покус» – залез внутрь, застегнув над головой молнию.

Самокатов, Горохов и Крутая были, конечно, поражены.

– Как это вы так ловко сложились? – спросили ребята, когда майор вылез из сумки.