Он на мгновение остановился, улыбнулся и закончил вполне ожидаемо:

– … отправится в мусорные корзины Истории.

– Но ведь вы устраиваете революцию, чтобы возвратить свои территории?

– Где мне, вероятно, никогда не доведется жить. Я хочу только сказать, что хотя главная цель революции возвращение территорий, на этом она не остановится. Позвольте еще несколько слов об Израиле. Он слишком преувеличивает свою боль и угрозы, которые якобы исходят от нашего присутствия у него под боком, от наших воплей и криков, усиленных громкоговорителями и усилителями – усиленных усилителями – это я хорошо сказал – звуковыми колонками, расставленными по всей так называемой «диаспоре». Продолжим позже, я расскажу вам, почему нам так повезло иметь врагом Америку. Например, послезавтра, если захотите вернуться в Аджлун. Приезжайте, Ферраджа там больше нет, – добавил он, улыбаясь. Только держите поближе свой французский паспорт, когда увидите иорданский пост.

Это была даже не Хамра, не элегантная улочка в Бейруте, а обыкновенная торговая улица с двумя рядами машин, припаркованных перед каждым магазином, но внезапно произошло вторжение. Сначала появился автомобиль, очень дорогой, но старинной модели, с двумя усатыми мужчинами на передних сиденьях и тремя сзади. Он встал на правой стороне, а пятеро мужчин остались сидеть в салоне. Затем другой автомобиль, последняя модель Кадиллака шириной чуть ли не с саму улицу встал ни слева, ни справа, а прямо посередине. Из него вышли три женщины, две в арабских одеяниях, но без хиджаба, и одна европейка; водитель остался сидеть за рулем, а другой пассажир, мужчина лет сорока с черными усами и бородой, коренастый и, вероятно, вооруженный отправился вслед за женщинами. Последней вышла еще одна женщина, высокая, очень красивая, в черном платье в пол, с вуалью или вуалеткой, падающей на глаза. Она улыбалась, ведь все принцессы улыбаются толпе, а толпа с благодарностью принимала это подаяние. Она вошла в магазин, на витрине которого я прежде видел гравюру – черное на золотом или золотое на черном – со стихами из Корана. Усатый и бородатый мужчина заслонил дверь своим корпусом. Я не видел, что делала в магазине принцесса. Она вышла очень быстро, а свита выстроила что-то вроде ограждения, чтобы довести ее до Кадиллака, куда она села первой. Какая-то пожилая женщина замешкалась и посторонилась не сразу, силач схватил ее за руку и оттолкнул так резко, что она буквально влетела в группу любопытных на тротуаре. Никто не возмутился, но никто и не улыбнулся. Водитель первого автомобиля, в котором, очевидно, сидели полицейские или слуги, получил от силача приказ по-арабски вернуться в посольство. Он так и сказал: посольство, и Кадиллак последовал за ним. Движение на улице возобновилось.