Все это он на ходу выдумал, но от шутливой байки немного оттаяла вдова, заулыбались гости, и проклятый бочонок из-под вина с полосатым шлангом теперь не так бросался в глаза.

Женщины поняли больше того, что сказано, а проворные руки занимались привычным делом, как будто заворачивали в капустные и виноградные листья вместе с комками риса и фарша каждую удачную шутку… Казалось, чем меньше начинки оставалось в мисках, тем больше освобождались от скорби сердца. Успокоилась вдова Георге, лицо ее разгладилось: к ней пришли родичи, те самые, что прежде ее осуждали, что раньше чуждались этого дома, обходили стороной. Выходит, зря она на них обижалась и всегда может рассчитывать на их поддержку и дружеское участие…

— Благодарю вас, кум Никанор, — сказала она, — что не забыли, завернули к нам… А то знаете, как одной, — и протянула ему полный до краев стакан вина. — Угощайтесь, помяните Георге. И прошу, завтра тоже приходите.

Никанор поднял стакан, собираясь сказать прочувствованное, доброе слово о соседе Георге, так сказать, чтобы раз и навсегда покончить со всеми сплетнями и пересудами. В голове рождались искренние, горячие слова… Но в это время вдруг скрипнула дверь…

В комнату медленно вошла Волоокая-Руца, грех и проклятье покойного… Нет, это даже не было дерзостью, это было чистое безумие. Казалось, среди глубокой ночи петухи пропели зорю!.. Завтра же, при дневном свете, ее поступок вызовет бурю в селе. Где такое видано: человек лежит в гробу на столе, а в его дом вваливается любовница со словами: «Вечер вам добрый!»

Да, именно так — открыв дверь и замерев на пороге под столькими взглядами, Руца тихо, еле слышно, промолвила:

— Добрый вам вечер…

Никанор чуть не выронил стакан… «Это еще что за «добрый вечер», бесстыжая! — хотел он на нее прикрикнуть. — Какой злой дух привел тебя к нам в этот час? Все поуспокоилось, стихло, мать и хозяйка дома, выплакавшись у изголовья мужа, с гостями сидит, дети спят, луна светит, земля приготовилась принять нового гостя, и он ждет этой встречи, как утро — росы и солнечного тепла… Что за чертовщина такая, что за непонятная сила привела тебя сюда, женщина?»

Однако он не успел и слова сказать. Ирина, жена покойного, поднялась навстречу пришедшей, протянула ей стакан вина:

— Возьми, Руца, выпей за упокой души Георге… В память Георге…

Тогда и Руца, в свой черед, словно пришла к матери или старшей сестре, шагнула через порог и поцеловала протянутую к ней милосердную руку. И разрыдалась безмолвно, только плечи ее сотрясались, и молвила, глотая слезы: