— Клянусь, ваше высочество, что не сделаю этого.

— Полноте, перестаньте ребячиться! — воскликнул принц.

— Прошу вас высказаться, герцогиня, — сказала принцесса с видом оскорбленного достоинства.

— Умоляю, ваше высочество, избавьте меня от этого. Государь, — добавила герцогиня, повернувшись к принцу, — вы превосходно читаете по-французски. Чтобы успокоить волнение умов, не соблаговолите ли вы прочесть нам басню Лафонтена?

Принцесса сочла это «нам» большой дерзостью, но явно удивилась и заинтересовалась, когда ее старшая статс-дама совершенно спокойно открыла книжный шкаф, достала оттуда томик лафонтеновских басен, полистала его и, подавая принцу, сказала:

— Ваше высочество, умоляю, прочтите вслух вот эту басню. Но только всю, «до конца».

Садовник и его сеньор

Садовник и его сеньор

За чтением последовало долгое молчание. Принц нервно шагал по кабинету, собственноручно поставив книгу на прежнее ее место в шкафу.

— Ну что же, сударыня, соизволите вы, наконец, высказаться? — спросила принцесса.

— Конечно, нет, ваше высочество. Ничего не скажу, пока государь не назначит меня министром. Если я выражу свое мнение, я, пожалуй, потеряю звание старшей статс-дамы.

Вновь молчание на добрых четверть часа. И тут принцессе вспомнилось, какую роль играла некогда Мария Медичи, мать Людовика XIII, — в последнее время по распоряжению старшей статс-дамы придворная лектриса ежедневно читала вслух превосходный труд Базена «История Людовика XIII». И принцесса, хоть и была очень разгневана, подумала, что герцогиня преспокойно может уехать из Пармы, а тогда Расси, внушавший ей непреодолимый страх, получит полную возможность разыгрывать роль Ришелье и добьется, чтобы сын изгнал мать. В эту минуту она отдала бы все на свете, лишь бы чем-нибудь унизить старшую статс-даму, но не смела это сделать. С натянутой улыбкой она встала с кресел и, подойдя к герцогине, взяла ее за руку:

— Ну, дорогая, докажите мне свою дружбу. Говорите!

— Хорошо! Вот мой совет в двух словах: сожгите тут, в камине, все бумажонки, собранные ядовитой ехидной Расси, и никогда не говорите ему, что они сожжены.

И она фамильярно шепнула на ухо принцессе:

— Расси может стать Ришелье!

— Но, черт побери, эти «бумажонки» стоят мне больше восьмидесяти тысяч франков! — сердито воскликнул принц.

— Государь, — ответила герцогиня с твердой решимостью, — видите, как дорого обходится служба негодяев «низкого происхождения». Дай бог, чтобы вы потеряли миллион, но больше никогда не доверялись подлецам, из-за которых ваш отец не мог спать спокойно последние шесть лет своего царствования.