С моей подругой мы решили провести такой эксперимент. У нее двое детей, и она говорит, что дети — самое важное в ее жизни. Она правда их любит. Тогда мы решили посчитать, сколько времени она с ними проводит — и чем занимает всю остальную часть дня. Весь день она, как мы и договорились, вела записи, стараясь вести себя как обычно, не пытаясь подделать результаты. В итоге получилось, что восемь-девять часов в день у нее занимает работа, еще часа два — дорога туда и обратно. Утром она убегает, когда дети еще спят: максимум успевает поцеловать их. Вечером у нее есть целый час до того, как они лягут спать. И что она в это время делает? Она убирает квартиру и готовит еду на следующий день. Может еще заглянуть мельком в дневник старшего.

В итоге в обычный день дети получали от нее десятиминутную сказку перед сном — и все. Еще поцелуй утром, три-четыре звонка по телефону в течение дня. Для чистоты эксперимента мы решили проанализировать и ее воскресенье. Но оказалось, что в воскресенье детей всегда забирает бабушка. А она занимается уборкой, шопингом, встречами с подругами, иногда даже успевает пообщаться с мужем. А с детьми — те же десять минут вечером.

— Но я же работаю ради них! — подвела она итоги, чуть ли не плача, хотя я ни в чем ее не обвиняла.

— Во-первых, у тебя все-таки есть муж, помнишь? А во-вторых, детям-то это нужно? Ты их спросила об этом? — ответила я очень осторожно.

— Недавно младший ребенок нарисовал картину в детском садике. Он назвал ее «Когда мама бросит свою работу». На ней мы все вместе в парке… — и дальше мне уже было не нужно ей ничего объяснять, она все поняла.

Как же так получается, что дети для нас — самые важные, но внимания и времени получают меньше всех? Может быть, мы просто сами себя обманываем? Мы знаем, что было бы правильно, если бы они оказались на первом месте. Но по факту собственные удовольствия, мысли и работа для нас намного больше значат, чем их глаза и игры.

Проблема не в том, что мы их не любим. Скорее, мы не считаем время, проведенное с ними, полезным. Важным считается что-то другое, что мы делаем для них: оплата за их школы, лагеря, отпуска, игрушки. Но правда ли все это столь существенно?

Часто мы не знаем, что вместе с ними можно делать, а если и знаем, то иногда эти занятия кажутся нам бесполезными. Что полезного в том, что я сорок раз буду больным, а ребенок — доктором? Что полезного в том, чтобы возить туда-сюда машинки? Собирать сто раз один и тот же пазл или строить очередной дом? Избы-то все так же полыхают, а кони скачут и скачут. А я занимаюсь какой-то ерундой.