Очевидно, многим полицейским было бы проще жить, если бы домашнее насилие представляло собой явное и легко опознаваемое преступление. Такое, как кража или наркоторговля, когда ясно, кто преступник, а кто жертва. Но оно таковым не является. Им хотелось бы, чтобы можно было ткнуть пальцем в обидчика и однозначно заявить: «Ты виновен». И они возмущаются, когда им мешают вынести простое решение, особенно если все карты путает потерпевшая. Как признался один из офицеров: «Система будет работать, если жертвы начнут соблюдать правила. К примеру, многие получают запретительные распоряжения, но такие предписания будут иметь силу, только если та, которую закон пытается защитить, готова сообщать о нарушениях. Но, как правило, пострадавшие этого не делают, а если и сообщают, то вскоре передумывают и отзывают заявление… Досадно! Прямо зло берет! Я начинаю думать: “Ну не звони мне больше, я не хочу больше в это лезть, пока ты не захочешь полноценно воспользоваться нашей помощью”».

Стражам порядка, которых посещают такие мысли, следует принять неудобный факт: домашнее насилие – это не просто преступление. В нем вообще может не быть ничего уголовно и даже административно наказуемого. Однако жертве все же нужна помощь полицейских, как представителей власти, способных защитить ее. Надо понимать, что абьюз в семье – сложная поведенческая аномалия, которая, как правило, со временем растет и развивается. Насильники – это люди, зачастую манипулирующие полицией столь же виртуозно, как и своей подругой. Пострадавшим нужно, чтобы полицейские по-другому на них взглянули и увидели бы не то, что хочется увидеть. Это вовсе не беспомощные девицы, попавшие в беду и готовые выполнять все, что им скажут. Жертва связана с обидчиком тысячами личных связей. Она привыкла в каждом своем действии подстраиваться под его реакцию. Она страшно травмирована. Да, она вызвала полицию, но ее привязанность к обидчику никуда не делась – она по-прежнему любит его, верна ему, растит его детей. Некоторые правоохранители это понимают. Так, один старший сержант пояснял: «Ты либо любишь работать с такими делами, либо ненавидишь их. Наши сотрудники либо сочувствуют, либо горячо возмущаются поведению жертвы. Потому что преступления, связанные с домашним насилием, находятся как бы в серой зоне. Тут не так просто поймать виновного… Эти дела не черно-белые».

Насилие в семье может строиться на тонких аномалиях поведения, для которых далеко не всегда находятся статьи в уголовном или административном кодексе.

Насилие в семье может строиться на тонких аномалиях поведения, для которых далеко не всегда находятся статьи в уголовном или административном кодексе.