В этот момент Робин начинает смеяться. Диалог продолжается, и другие участницы группы тоже начинают посмеиваться.

Робин: Господи, я рада, что ты это сказала! Корин: Ну вот, теперь она у тебя в голове и тебе придется с ней разобраться. Робин: Только не это! Корин: Ну, мы тут вроде как этим и занимаемся. К этому моменту уже пора завершать встречу. Подводя итоги, одна из ведущих дает Робин следующий отклик: Герман: На самом деле вы реагируете на работу в группе так, как это делают многие люди. Думаю, для вас сейчас достаточно безопасно позволить себе вернуться в прошлое и пережить то, что случилось. Раньше вы этого сделать не могли; это было слишком страшно. Кроме того, я считаю, что вы очень мужественно держитесь, проходя через этот опыт. Это проявляется даже в том, как вы рассказывали об этом: вы делали это бережно по отношению и к нам, и к себе. Вы попросили всего пару минут в конце встречи и – «ой, кстати говоря, мне тут вспомнился один кошмар». Но мы должны сказать вам, что понимаем, что вы сейчас переживаете. И вы имеете право взять больше времени, чтобы рассказать об этом. Люди в состоянии вас выслушать. Вам не нужно защищать нас от этого. Робин: Ф-фух! Это хорошо.

Робин: Господи, я рада, что ты это сказала!

Корин: Ну вот, теперь она у тебя в голове и тебе придется с ней разобраться.

Робин: Только не это!

Корин: Ну, мы тут вроде как этим и занимаемся.

К этому моменту уже пора завершать встречу. Подводя итоги, одна из ведущих дает Робин следующий отклик:

Герман: На самом деле вы реагируете на работу в группе так, как это делают многие люди. Думаю, для вас сейчас достаточно безопасно позволить себе вернуться в прошлое и пережить то, что случилось. Раньше вы этого сделать не могли; это было слишком страшно. Кроме того, я считаю, что вы очень мужественно держитесь, проходя через этот опыт. Это проявляется даже в том, как вы рассказывали об этом: вы делали это бережно по отношению и к нам, и к себе. Вы попросили всего пару минут в конце встречи и – «ой, кстати говоря, мне тут вспомнился один кошмар». Но мы должны сказать вам, что понимаем, что вы сейчас переживаете. И вы имеете право взять больше времени, чтобы рассказать об этом. Люди в состоянии вас выслушать. Вам не нужно защищать нас от этого.

Робин: Ф-фух! Это хорошо.

Прямо перед окончанием встречи одна из участниц группы, которая до этого слушала молча, добавила:

Белль: Вот сейчас, когда вы сказали, мол, она нас защищала, я сижу здесь и думаю, что мы определенно сильные люди, раз уж дожили до этого момента после всего того, через что нам пришлось пройти. И в то же время как будто все остальные вокруг нас такие нежные, что это мы должны защищать их. Как так получается? Должно же быть наоборот.