Группа, фокусирующаяся на травме, должна обладать четкой структурой и ориентироваться строго на работу по раскрытию травмирующего опыта. Для этого ей требуются активные ведущие, хорошо подготовленные и уверенные в своем намерении участвовать в группе участницы/участники, четкое представление о задаче группы. Психолог Эрвин Парсон, который руководит ветеранскими группами, прибегает к метафоре взвода, чтобы передать идею сплоченности:
«Ведущий должен быть способен задать правильную, понятную структуру, раскрывающую цели группы (ее миссию), и обозначить конкретную территорию (эмоциональную), которую предстоит пересечь»[615].
«Ведущий должен быть способен задать правильную, понятную структуру, раскрывающую цели группы (ее миссию), и обозначить конкретную территорию (эмоциональную), которую предстоит пересечь»[615].
Эти образы уместны для членов подобной группы, имеющих похожий армейский опыт. Перенесшим травмы других типов ближе другие термины и образы; однако базовая структура групп, сфокусированных на травме, остается одинаковой во всех случаях.
Одна из моделей таких групп воплощена в созданных мною и Эмили Шатзоу группах для женщин, переживших инцест[616]. Эта модель характеризуется внутренней логикой и последовательностью, что позволяет применять ее в различных условиях. В ней есть две главные структурные черты: временное ограничение и фокус на личных целях. Лимит времени служит нескольким целям. Он устанавливает границы для проведения четко определенной части работы. Он способствует созданию атмосферы эмоциональной напряженности, одновременно давая участницам гарантию, что накал эмоций не продлится вечно. И наконец, он способствует стремительному развитию сплоченности внутри группы, одновременно препятствуя развитию у участниц ограниченной, «эксклюзивной» идентичности выжившей. Заданные сроки работы группы не так важны, как сам факт их существования. Большинство групп для переживших инцест рассчитаны на 12 недель, но работа некоторых длится и четыре, шесть или девять месяцев. Хотя в более широких временных рамках групповой процесс развивается в более спокойном темпе, он следует все тому же заданному курсу в направлении укрепления авторства и влиятельности в своей жизни и разделения своего опыта с сообществом. По завершении работы группы большинство участниц жалуются на временные ограничения, сколько бы встреч они ни провели; но большинство также утверждают, что не захотели бы или не смогли бы мириться с открытой датой окончания групповых встреч.
Фокус на достижении личной цели помогает раскрывающим воспоминания участницам группы интегрировать травмирующей опыт и развить влиятельность в своей жизни. Каждую участницу просят определить конкретную, связанную с травмой цель, которой она хочет достичь за время, отведенное на работу группы. И в определении значимой цели, и в совершении необходимых для ее достижения действий участницам рекомендуют искать помощи у группы. Две цели выбирают чаще всего: добраться до новых воспоминаний и рассказать какую-то часть истории другому человеку. Следовательно, пересказ истории травмы служит, кроме простого выплеска эмоций или катарсиса, еще и другой цели: это средство, ведущее к активной влиятельности в своей жизни. Поддержка группы дает отдельным ее членам возможность идти на эмоциональный риск, превышающий тот, который они полагали пределом своих возможностей. Примеры индивидуального мужества и успеха порождают в участницах оптимизм и надежду, даже когда в то же время группа погружена в ужас и скорбь.