Дети не имеют ни голоса на общественной арене, ни блока избирателей, ни могущественной и богатой заинтересованной группы, которая могла бы высказаться в их защиту. Молодые матери по большей части также остаются неуслышанными. Хотя внедрение профилактических мер поддержки матерей и детей из группы риска обошлось бы сравнительно недорого и многократно окупилось бы в долгосрочной перспективе, бюджетное планирование большинства политиков не распространяется дальше очередного избирательного цикла. Поэтому нам, профессионалам в области психичекого здоровья, остается только собирать осколки, когда много позже выжившие обращаются за помощью.

Часть II. Восстановление

Восстановление, как и всегда, начинается с безопасности. Модель стадий восстановления, предложенная в этой книге, отлично продержалась более двадцати лет и теперь широко признана в качестве фундамента для лечения травмы. Трехэтапная модель формирует основу «Согласованных рекомендаций по лечению комплексного ПТСР», опубликованных Международным обществом исследований травматического стресса, и «Руководства по лечению диссоциативных расстройств», опубликованного Международным обществом изучения травмы и диссоциации[728]. Базовые учебники по лечению сложных посттравматических и диссоциативных расстройств, опубликованные в последние десять лет, также используют трехэтапную модель[729].

В свете новых открытий, касающихся важности ранней привязанности, можно концептуализировать задачу первой стадии восстановления как возведение заново надежного фундамента. Когда этот отношенческий фундамент установлен, можно заняться многочисленными психологическими шрамами, которые всегда остаются у переживших детскую травму.

Как много лет назад подчеркивал Эрик Эриксон, способности к автономии, инициативе, трудолюбию, самоидентификации и близости развиваются поступательно, начиная с базового доверия, которое закладывается в первые годы жизни[730]. Если фундамент базового доверия поврежден, это соответствующим образом отражается на всех последующих стадиях развития. Поэтому напрашивается естественный вывод: чем раньше проводится корректирующее вмешательство, тем оно эффективнее. К тому времени, как дети, перенесшие травму, превращаются во взрослых людей, восстановление становится сложным и затратным проектом. Хорошо еще, что оно возможно в принципе. Плохо, что путь к нему долог и порой чрезвычайно тернист.

Парадокс и трудность психотерапии с пациентами, пережившими травму, заключаются в том, что она требует в качестве основания доверительных отношений; однако в терапии с людьми, чье доверие было подорвано на корню, построение доверительных отношений должно быть целью, а не предварительным условием лечения. Эта цель достигается постепенно, кропотливым трудом и методом проб и ошибок, чередой провалов и восстановлений. Очевидно, что всем хотелось бы лечения быстрого, простого, недорогого, да при этом еще и эффективного. Но, увы, мечты остаются мечтами.