Когда я спросил Адрианну, могла ли она бы назвать брата перфекционистом, она кивнула: «Он все делил на белое и черное, отчасти дело было в этом; сгущал краски („Я стану бездомным, все будут считать меня неудачником“), преувеличивал негативные мнения людей о нем. Поэтому, когда начались трудности, он просто застревал в таких изматывающих ловушках ума».

Во многих отношениях Остин стал жертвой эпохи перфекционизма. Пускай он был особенно чувствителен к сигналам неудачи внутри своей среды, но и среда, в которой он оказался, была жестока. Несмотря на все свои достижения, потрясающее видение будущего и вероятность того, что его работа могла бы сильно изменить мир, Остин оказался не тем человеком, не в то время, не с тем характером. Он не всегда был обаятелен и мог порой вести себя заносчиво и пренебрежительно. Однако он не заслуживал такого отношения со стороны медиа. Его травля была несправедлива и безжалостна.

Двое ученых, из тех, с кем я общался в процессе работы над книгой, упоминали об этом особенно неприятном аспекте нашего времени. «Это все чаще бросается в глаза, – подтвердил профессор Гордон Флетт, эксперт по части опасностей перфекционизма. – Когда публичная фигура допускает ошибку, происходит гораздо более сильная, острая и быстрая реакция. Поэтому современные дети видят, что происходит с оступившимися людьми, и очень этого страшатся». А вот мнение профессора Кипа Уильямса, специалиста по социальным проблемам: «Это наблюдается по обеим сторонам, как справа, так и слева, – говорит он. – Слишком велико давление, принуждающее к соглашательству, а несогласные сразу же сталкиваются с вмешательством в их жизнь и остракизмом». Ирония ситуации заключается в том, что успех нового цифрового мира, создавшего условия для подобных инцидентов, связан с некоторыми из наших самых древних свойств. Мы племенные животные, и в нас заложено стремление наказывать (порой жестоко) тех, кто нарушает кодекс поведения группы. Это мощные и опасные инстинкты, способные легко овладеть нами. В случае Остина они запустили череду событий, приведших к трагическому итогу.

История Остина позволяет сделать вывод, что «я» – продукт компромисса. Майк Алфред заметил, что в хайтек-сфере много талантливых людей, «которым трудно понять окружающих». В чем-то они очень успешны, но это происходит за счет нехватки чего-то еще. Они не похожи на тех героев из кульминаций наших легенд, героев, идеально сочетающих силу, энергию, участие и заботу. И это правило действует для всех. Как бы мы ни старались, есть вещи, которые нам не даются, есть аспекты бытия, которые нам неподвластны. Несмотря на все обещания, которые мы даем себе и своим близким, есть такие качества, которыми мы хотели бы обладать, но которые нам просто несвойственны.