«Когда мы видим направленный против кого-нибудь удар, готовый поразить его руку или ногу, мы, естественно, отдергиваем собственную руку или ногу; а когда удар нанесен, в некотором роде сами его чувствуем и получаем это ощущение одновременно с тем, кто испытал его в действительности… Впечатлительные люди слабого сложения при взгляде на раны, выставляемые напоказ некоторыми нищими на улице, жалуются на болезненное ощущение в части собственного тела, соответствующей пораженной части этих несчастных[307][308]».

Такие реакции кажутся непроизвольными и бессмысленными, как рефлекторное разгибание ноги при ударе резиновым молоточком по сухожилию надколенника. Тем не менее, способность испытывать истинное сочувствие может быть результатом развития в более поздние времена этих заместительных (викарных) рефлекторных реакций, обусловленных базовыми связями между людьми. И дети, и взрослые бессознательно имитируют выражения лица и позы окружающих[309]. Распространение детского плача по яслям, вероятно, является результатом подражания и не вызывает соответствующих чувств к ребенку, который по какой-то причине заплакал первым[310]. Тем не менее, имеются весьма убедительные доказательства того, что дети уже в возрасте одного года могут испытывать переживания, вызванные грустью другого[311].

Ричард Лазарус вызывал тревожные реакции у людей, показывая им фильмы о несчастных случаях на производстве[312]. Проявляя чувства в ответ на кинокадры разными телодвижениями или эмоциональными всплесками, испытуемые казались запрограммированными на то, чтобы реагировать на боль, испытываемую другими. В отличие от «рядового сочувствия», которое может заключаться в жалости к другому человеку без сопереживания, «истинное сочувствие» – эмпатия – заключается в том, чтобы разделить ощущения того, кто находится в беде, и его конкретные страдания.

Чтобы испытать «истинное сочувствие», недостаточно просто представить себе, что ощущает и думает другой человек. Психопаты могут быть очень искусными в «чтении мыслей», и это позволяет им манипулировать людьми. «Истинное сочувствие» предполагает наше действенное сопереживание человеку, которому больно. Оно также включает в себя способность предвидеть возможное вредное влияние своих действий на других и предпринять что-то для предотвращения этого вреда.

Такие киноленты, как «Список Шиндлера» или «Амистад», продемонстрировали врожденную склонность разных зрительских аудиторий идентифицировать себя с евреями в контролируемой нацистами Европе или с африканцами, перевозимыми в качестве рабов на кораблях. Тот факт, что фильмы могут вызывать чувство эмпатии, демонстрирует, что мы способны испытывать социальные эмоции, даже когда люди и события, по отношению к которым возникают эти чувства, очень от нас далеки (во времени и в пространстве). В нашей личной жизни – вне кино – вероятно, придется приложить согласованные усилия, чтобы преодолеть сконцентрированные на себе взгляды на окружающую жизнь и эмоционально погрузиться в страдания людей, отделенных и отдаленных от нас факторами расы, религии или географии.