Абсолютно никакого дискомфорта от распределения я не ощущал. Выждав контрольные пять минут, я всё же решился на новый эксперимент. Для фиксации возможных внешних эффектов, от манипуляций с системой, достал из инвентаря ноутбук, направив его камеру на себя, врубил запись видео. После чего быстро распределил оставшиеся очки. Добил силу и волю до пятерки, еще по десять добавил в интеллект и выносливость, оставшуюся единицу удачу.
Вспышка боли неожиданно прострелила в висках, стало жарко и душно. Я попытался подняться, что бы открыть окно, но не смог, завалившись ничком на подушку. Стены комнаты завращались вокруг меня, попеременно меняя свои очертания и цвета. Большая часть вещей в моей комнате ожила и занялась своими делами, вовсе и не обращая не меня внимания. У каждого из цветов появился вкус, а у запаха цвет. Все они что-то говорили мне, кричали, угрожали, умоляли, но в один момент вдруг резко затихли. Свет моргнул на прощание, в последний раз с лимонным вкусом, и погас, отправляя меня в глубокий сон.
Это был самый странный сон в моей жизни, и как бы удивительно это не было, я полностью осознавал себя.Вот только не мог, да и не хотел чего-либо предпринимать по этому поводу. Было все равно и даже чуть любопытно. Возможно, всему виной тот факт, что в сон я попал напрямую, минуя тот буфер, что гасит сознание и мысли при засыпании.
Это был самый странный сон в моей жизни, и как бы удивительно это не было, я полностью осознавал себя.Вот только не мог, да и не хотел чего-либо предпринимать по этому поводу. Было все равно и даже чуть любопытно. Возможно, всему виной тот факт, что в сон я попал напрямую, минуя тот буфер, что гасит сознание и мысли при засыпании.
Я летел над огромным голубым океаном, что состоял не из воды, а целиком из языков пламени сотен оттенков синего. Великолепию и величавости волн, наверное, мог позавидовать любой из земных водоемов. Еще большее впечатление создавал его контраст с местным небом абсолютно чёрного цвета, без звезд.
Я летел над огромным голубым океаном, что состоял не из воды, а целиком из языков пламени сотен оттенков синего. Великолепию и величавости волн, наверное, мог позавидовать любой из земных водоемов. Еще большее впечатление создавал его контраст с местным небом абсолютно чёрного цвета, без звезд.
У меня не было рук, но были огненные крылья всех цветов пламени. Что бы не упасть приходилось мерно взмахивая ими в такт биения сердца. Но оно начинало биться всё чаще, всё громче, хаотично. Страх высоты нахлынул с новой силой. Запаниковав я сбился с ритма, крылья погасли, да и океан тоже, лишь пустота осталась и падение в ней. Стремительно набирая скорость камнем рухнул вниз, к себе в кровать, в своё тело.