– Олдриг! Да оторвись ты уже от своей жены. Скажи-ка нам чудо-водитель, почему мы уже два часа в Восточное шахство летим в ЗАПАДНОМ направлении?

Крутой разворот, и вот мы, выкопавшись из-под груды палок и матрасов, на всех парах мчимся назад.

Вернув Зигзагу дохлого зайца, я пояснил обидевшейся животине, что сегодня четверг – рыбный день, и сел считать. По всему выходило, что засветло нам на место не попасть. Но время идёт, придётся лететь ночью. А у меня даже оружия нормального нет.

– Калян, мне нужен самый лучший шест из тех, что у тебя есть.

– Выбирай, – Калян показал на разбросанные по всему полу заготовки.

Я поковырялся в куче, но не Нашёл ничего подходящего.

– Калян, я знаю, ты с Немезиды пылинки сдуваешь. У тебя наверняка что-нибудь для неё эдакое приготовлено.

– Не дам.

– Калян, не беси меня.

– Ладно-ладно, не знаю что за дерево, из них навес у одного НПС на рынке был крыт вместо соломы. Вот я пару штук и прихватизировал.

Я взял в руки полутораметровый прут: идеально круглый и прямой, как будто металлическая трубка, и такой же тяжёлый, но слишком тонкий, меньше сантиметра в диаметре.

– А тебе для чего они, – спросил я Каляна.

– Чуешь, какие тяжёлые? Я у Добрыни специальные утяжелённые наконечники заказал. Буду бронебойные стрелы делать. Такой сквозь щит и доспехи пробьёт. И ещё, вот такую штуку сделал, видишь, вместо наконечника шарик. Если кого-то вырубить надо, то таким по нему навесишь и всё, пеленай, пока он в корчах бьётся.

– Это всё, конечно, хорошо, но для моей задумки не годится.

– А тебе чего надо-то, – вмешался в разговор Майор.

– Крепкий, упругий кусок деревяшки метра полтора длинной, сантиметра два-три в диаметре.

– Может это подойдёт, – Майор поковырялся у себя в сумке и жестом фокусника вытащил из сумки птичье перо, только размером с себя самого.

Я уставился на отливающее стальным блеском чудо, – Майор, откуда такое богатство?

– Добрыня три штуки дал, на продажу. Его когда птица Рух к себе в гнездо унесла, он не только яйца оттуда свистнул, но и всё остальное, вплоть до птичьего помета, вдруг это какой-то редкий алхимический элемент.

Я взял в руки перо, необычайно лёгкое, но при этом очень жёсткое и прочное, вытащил кинжал и стал счищать с будущего древка всё лишнее. Несмотря на то, что волоски, составляющие опахало, были очень тонкими, ножу они подавались с большим трудом. Мне потребовался час, чтобы отскоблить дочиста от них место хвата. И ещё час, что бы удалить остальное. По краям древка скоблить я не стал, оставил его шершавым, что бы руки ни скользили. К тому времени, как я с этим закончил, перед нами открылся просто великолепнейший вид.