Перед глазами прошла зеленая полоса, дворником убирая плохую видимость. Пыль практически пропала. Я вижу.

Активировать ограниченный (6,66 %) боевой режим. (-1% ВМ)

Доступно ВМ: 7,53 %

Анализ…

Наилучшим вариантом будет встать за входной дверью. Что я и сделал. Тело слушалось хорошо, почти ничего не болело. Ну кроме головы. Эта боль давно стала естественной.

Я прислушался. Два взволнованных голоса. Павел и Кэтрин. Они успели чем-то подпереть дверь, и я принял правильное решение, что не стал пытаться ее открыть, когда заметил гранату.

Гермодверь стала медленно и с натужным скрипом открываться. Пыль сразу же ворвалась в коридор. Кэтрин закашляла.

— Сдох? — спросила она.

Послышался напряженный мужской голос:

— Не знаю. Ничего не видно.

Первое, что я увидел, это ствол пистолета Glock-47. Немедля ни секунды, я схватился за затвор оружия правой рукой. Мужчина вскрикнул, но вырвать обратно оружие не смог. Усиленная механизированным скелетом рука даже не пошевелилась, крепко сжала пистолет.

Следующим движением я, словно призрак, выскочил из пылевой завесы. Позади мужчины стояла Кэтрин. Она удивлена не сколько моему внезапному появлению, сколько экипировке.

Для того, чтобы броня слушалась, необходима аутентификация по чипиду, но с этой проблемой я разобрался в первый же день. Программная защита брони не шла ни в какое сравнение с защитными средствами Айвала и была больше «защитой от дураков». Подозреваю, что сами тьмушники не сильно пытались её обойти.

Павел замахнулся больше инстинктивно, чем умышленно. Кулак глухо ударился о крепкий шлем. Костяшки хрустнули. Он зашипел. Я вырвал из его рук пистолет и бросил себе за спину. Убить их я всегда успею — сейчас нужна информация.

Кэтрин вышла из ступора и бросилась на меня. Безумная. В её руках блеснул армейский нож. Я не стал считывать с него характеристики, потому что ни одно холодное оружие не в состоянии пробить броню Ратника-4.

Лезвие прошлось по кевларовым пластинам. Один раз, второй. Я пнул девушку в живот. Сильнее чем планировал. Та отлетела на несколько метров и впечаталась в стену, сильно ударившись затылком. Тело её обмякло и медленно спустилось на пол.

Главарь тьмушников отбивался как мог, но я крепко сжал ладонь левой руки на его шее. При экипировке брони, мне пришлось пренебречь рекомендациями Арли не беспокоить вывихнутый палец еще несколько недель. К счастью, он казался уже зажившим. Правда, по словам бывшей студентки мединститута — это лишь иллюзия. Одно неловкое движение и палец снова выйдет из суставного паза.