Я нацелил черный ствол прототипа ему в пузо и нажал на кнопку. Раз пять подряд.
Тихий отрывистый свист, летящие во все стороны клочья бурой шерсти, гневный рев…
Пришлось сделать еще три выстрела, прежде чем огромный зверь пошатнулся и без признаков жизни рухнул в редкую траву.
К моему удивлению, второй мишутка, увидев такое палево, не стал отважно бросаться на врага. Вместо этого он спешно поделился с окружающим миром неиллюзорно огромной и дурнопахнущей кучей дерьма, после чего вприпрыжку бросился наутек, практически мгновенно скрывшись из виду в зарослях невысокого кустарника.
— Засранец. И не один он, кстати. Не бро ты мне больше, козлина фиолетовая, понял?
Вернувшийся из самоволки таракан что-то умоляюще пропищал, но был проигнорирован — мое внимание обратилось на поверженного врага.
Прототип заслужил новый, уже откровенно восхищенный взгляд. Двенадцатый уровень и сто тридцать седьмой — это земля и небо в местных условиях. А тут… несколько раз нажал на кнопку — и готово. Читерство сплошное.
Жаль только, что работало это читерство исключительно на сверхкороткой дистанции.
— Гребаные ограничения.
Винтовка шлепнулась на землю, а вместо нее из инвентаря был извлечен ломик, с помощью которого я принялся ковырять шкуру топтыгина. Может, чего и найдется…
Мне снова повезло. Точнее, повезло Эдику — из тела медведя появился очередной шарик мутагена, на сей раз гнусно-желтого цвета.
— Ешь!
Лакомство шлепнулось перед тараканом и тот, не смея ослушаться, осторожно в него вцепился.