— Не назвал бы это сладким сном… — Выдохнул я. — Хотя, впрочем, главное, что ты выспалась. Все остальное не столь важно.

Пентиель как-то странно на меня посмотрела, но ничего говорить не стала. Я тоже решил не развивать разговор. Утром иногда бывает лучше помолчать, особенно если утро начинается вот так: странность на странности и странностью помыкает. Хотя, если быть честным в последнее время я к ним, странностям, все больше и больше привыкаю. Может, у нас, в нашем мире тоже одни странности, только для нас они стали обыденностью? Может мы настолько привыкли к чудесам наших компьютеров, нейротехнологий, искусственным системам анализа, машинам в конце концов, что перестали замечать искорку настоящего чуда в них? Наверное да.

За этими размышлениями я и не заметил как Пентиель самостоятельно свернула большую часть наших ночных ловушек. «Скоро совсем самостоятельная станет.» — Радостно подумал я.

— Что хотим на завтрак? — С ухмылкой спросил я.

— А сегодня есть выбор? — Наивно спросила Пентиель.

— Нет конечно, но хотеть-то никто не запрещает! — Не снимая улыбки с лица ответил я.

На издевку Пентиель не обиделась, лишь неудачно попыталась сделать вид: поджала губки, скрестила брови. Но яна дешевую обманку не купился — глаза видел. Они излучали доброту и смех. В такие моменты мне почему-то вспаминается то место, где я ее нашел и то состояние, в котором она была. Я представляю себе тот первородный ужас, который она испытала, когда находилась там, в царстве крови, среди изородованных трупов, вокруг запаха смерти. Наверное, я бы не смог забыть это. А она смогла.

— Ладно, шутник. — Сгладилась Пентиель. — Готовьте свою очердную байду. Только давай без добавления местных «уникальных» ингридиентов, а то опять три часа провозишься пока что-то путное получиться.

— Желание дамы — закон. — С улыбкой заявил я и, доставая нежное мясо запасенного оленя из рюкзака.

Через сорок минут мы, сытые и счастливые, продолжили свой путь. Не знаю, что случилось ночью, и почему оно имело такое странное продолжение днем, но думать об этом почему-то совершенно не хотелось. Каждый раз, когда я, прилагая неимоверные усилия, возвращал мысли к этой теме, то я как будто бы упирался в какой-то ментальный барьер: мысль просто соскакивала на что-нибудь другое, менее важное.

…

— Лес оживился. — Молча заметила Пентиель. — Раньше мы с тобой за несколько дней практически не видели маленьких пушистиков, а сейчас — то там хвост, то вон ушки торчат, то чешуя в кустах поблескивает… Может поохотимся? Может у нас наконец-таки что-нибудь вкусное на завтрак будет.