– Чуть-чуть, – придаем голосу лонсдейлитовой твердости, – это один процент. Без торга!
Попугай всплескивает крыльями:
– Да в один прроцент и хохолок не влезет!
– А на фига Брайану хохолок? Обойдется.
– Чем же тогда дррака пугать будем?
– А мы его пугать не будем. Он у нас непуганым умрет. Красивее получится.
– Хм, – задумывается пернатый наездник. – Ну рразве что так…
– Именно так. И вот что, братец, не пора ли тебе, на крыло? Вдруг где засада на пути? На нашем пути. На пути Брайана.
– Веррно, хозяин! – хохлатый срывается с плеча. – От моего зорркого глаза никто не укрроется! Бррайан может быть соверршенно спокоен! За мной!
Молотя крыльями, попугай устремляется вперед.
Уф, Иваны Сусанины для местных лесов все же привычнее, чем лже-Брайаны.
Осиновая просека ощутимо забирает в гору, одновременно выписывая длинную обратную дугу вдоль подножия мощного каменистого холма, косо врытого в землю.
На крутом уступе пламенеет оранжевым факелом одинокий клен.
Если пятипалый, то к удаче. А трех, наверное, просто к осени.
Снизу не разобрать, карабкаться же по склону не хочется.
На душе и без того сентиментально.
Серебряными колокольчиками заливается рейдовый навигатор. Опускаем взгляд на левое запястье.