Сильный тычок в бок, поглощенный броней.

– Слышь ты. Ты чего не сказал что в южной башне работаешь? – вспылил конвоир.

– Сильнее бей. Говорят, если немому печень отбить, так он сразу разговаривать начинает, – продолжали глумиться воротные стражи над нерадивыми коллегами.

– А на кой вашему Оливьери сдался немой мертвяк?

– Да пес его знает. Крыс ловить по камерам, трупы таскать на свалку, болтать по душам… Сам его спрашивай.

– Ы… – пожимаю плечами, закатываю рукав и демонстрирую татуировку.

А вот имя Маркуса Оливьери всплыло весьма кстати: он же как раз и занимался поимкой всяких колдунов, монстров и прочей неестественной дряни! Следовало наведаться к дознавателю и выяснить, что ему известно о случившемся.

Пара не поверивших коллегам стражей отправились со мной к казармам. Получив там подтверждение, что я действительно состою на службе, они с нескрываемым разочарованием извинились. Маркуса на месте не было, поэтому я остался дожидаться его во дворе, закопавшись прямо там, чтобы восстановиться. Теперь «Закопаться» восстанавливало по десять единиц здоровья за раз.

Сыскарь появился лишь через час, причем сразу направился в приемную спрашивать, не заходил ли я нему. С ним был еще один человек: щуплый мужчина лет пятидесяти, с покрытым язвами лицом и постоянно кутающийся в теплый плащ. Моему появлению за их спиной Марк не удивился – ему уже доложили, что я «отдыхал» во дворе. Работники южной башни относились ко мне с подозрением, неприязнью и любопытством одновременно. Старались держаться в стороне, но глаз не спускали. Кстати, один из воротных обмолвился, что Оливьери не первый раз привлекает к службе таких необычных «рекрутов»!

Мы втроем прошли в кабинет дознавателя.

– Бес, у нас тут чрезвычайная ситуация, и ты мне нужен. Но сперва давай наладим между нами вербальную связь. Мастер Лурьери, можете приступать…

Худощавый мужчина оказался портным. И у него с собой был припасен свиной язык. За дело он взялся, не выказывая ни страха, ни отвращения, ни даже брезгливости. Пальцы его были ловкими и необычайно сильными.

– Возможно, ты принял господина Лурьери за портного. Но он всего лишь полевой врач. Врач, который штопал наших бойцов при Сагаре, на Кровавых водопадах и в Ущельи Боли.

Все это мне ни о чем не говорило, кроме того, что язык мне пришил мастер своего дела.

Травма «Вырванный язык» исцелена!

Вам пришили язык. Прочность соединения: 100/100.

– Вот теперь поговорим! – буднично и даже весело заявил Маркус, когда дверь захлопнулась за спиною врача.

Киваю.

– Итак, у нас вся стража на ушах, хватают всех подозрительных. Особенно мертвяков, – он коротко хохотнул. – В городе объявился твой соплеменник из диких, рвет на части всех, кого встретит. Говорят, в Малой Ривенке ни единой живой души после его визита не осталось. Впрочем, думаю, ты и сам слышал, что творится на улицах. Город полупустой.