– Неужели? – подняла бровь Тамриэль. – Никогда прежде, человек, наш род не опускался до мелочных людских склок, – с патетикой произнесла принцесса.

– Серьезно? – удивился я. – А в Черноводье ты, принцесса, просто в гости зашла к барону в замок?

Тамриэль при этих моих словах будто поперхнулась слегка. Тут же взгляд ее скользнул по мне, потом по Паше. После мелькнувшего узнавания глаза принцессы сузились зло, а я напрягся в ожидании вспышки. Но не дождался.

– Что ты хотел сказать, человек? – сдержавшись, произнесла Тамриэль.

– Я пришел сюда карающей дланью Воймира, – повторил я.

– Это мы уже слышали, – нетерпеливо перебила меня принцесса.

– Я. Пришел сюда. Карающей дланью свендского князя. – Очень не люблю, когда меня перебивают, поэтому пусть еще раз прослушают: – Пришел как командир соединенного отряда. У меня было послание князя, которое я должен был огласить, если бы ваш совет сподобился на переговоры вместо того, чтобы развязывать никому не нужную бойню. Но сейчас, – произнес я громко, перебивая сразу нескольких эльфов, попытавшихся что-то произнести, – сейчас мы в иной ситуации. Поэтому ты, принцесса, проследуешь с нами и предстанешь перед князем Воймиром.

– А если я не собираюсь за тобой следовать? – холодно спросила Тамриэль.

– Тогда мы тут всех убьем, – буднично пожал я плечами, – и попробуем договориться не с тобой, а с твоим народом.

После моих слов повисла долгая, тянущаяся пауза. Что происходит позади меня, я не видел, а светлолицые в большинстве своем потупились. Лишь один смотрел мне в лицо изучающе – самый старший по виду, с пепельными, а не с золотистыми, как у остальных, волосами.

– Никогда, человек, – ты слышишь? – никогда принцесса высокорожденных не будет повиноваться представителю вашей расы! – надменно произнесла принцесса. – А если ты осмелишься пролить кровь светлоликих здесь, то ты захлебнешься этой кровью, человек! Пока я жива, ни один человек не будет себя спокойно чувствовать в Сильванне!

– Нацистка какая, – тихо пробормотал себе под нос, на принцессу глядя.

Вот почему? Почему так? Почему обыкновение жертвовать собой ради интересов своего народа имеют только простые, обычные люди? А любой, худо-бедный попробовавший вкус власти, может жертвовать только другими?

Так, ладно, хватит ныть, как она там сказала? Пока я жива?

А она красивая… очень красивая. А я паладин… а я ретри паладин, я нагну их всех один…

Принцесса – маг и в прошлый раз ушла в портал, едва забрезжила опасность.

А я смогу, интересно?

Не, не смогу, наверное. Не в том смысле, что не смогу ее убить, а не смогу попробовать. В схватке или если бы сейчас принцесса первая атаковала, я бил бы не задумываясь – в Терре многие девушки с десяток мужиков могут с легкостью на ноль умножить, здесь гендерные различия как-то размыты, но все же, все же… у меня просто рука не поднимется сейчас.