— Да? — караванщик расправил свои могучие плечи. — Так ты не держишь на меня обиды?

— Какие обиды, уважаемый? Мы вместе сражались с врагом. Плечом к плечу. Какие могут тут быть обиды?

Караванщик чуть просветлел лицом и положил руку мне на плечо.

— Спасибо, Эвери. Я много где успел повоевать, для меня это далеко не первый бой и я маг сто девяностого уровня… уже сто девяносто первого уровня. Нет ничего удивительного, что от моих рук погибло много врагов. А вот то, что колдун пятого уровня убил столько же — это невероятно!

Вальд тоже много повоевал, но я не стал об этом говорить караванщику. То всё была игра, развлечение. А сейчас почему-то это мало походило на развлечение.

— И ты знаешь, Эвери, никогда раньше я не говорил такого и не думал, что когда-нибудь скажу такое личу, но после того, как мне рассказали, что ты сделал для каравана, я не могу не сказать этого. Знай, Эвери, я горжусь, что сражался с тобой на одной стороне!

— Спасибо, Мастер. Я тоже горжусь, что сражался рядом с вами, — совершенно искренне ответил я. — Вам надо идти, Мастер. Караван нуждается в вашем руководстве.

Караванщик согласно наклонил голову и, крепко сжав моё плечо, слегка тряхнул его. Развернулся, окинул цепким взглядом караван, барханы, трупы врагов. Тень опять легла на его лицо — из более чем полутора тысяч паломников в живых осталось всего несколько десятков. Целеустремлёнными шагами он двинулся в начало каравана.

— Мастер, — окликнул я его, вспомнив, о чём хотел спросить. — А с фургоном и Ршаном что делать?

— Они теперь твои, — ответил Мастер. — Хозяин их убит, а ты защитил их и спас от уничтожения. Теперь это принадлежит тебе по праву.

Солнце стояло в зените, когда остатки каравана наконец-то тронулись с места. Все фургоны, которые можно было использовать в дальнейшем, образовали новую вереницу. Потерявшие хозяина и оставшиеся свободными от груза тягловые животные распределены между погонщиками. Весь дроп был собран. Мне и Мастеру, главе каравана, помогали все оставшиеся в живых паломники, как неписи, так и игроки, иначе мы рисковали задержаться здесь ещё на сутки.

Палило неимоверно, но никто не захотел оставаться здесь, чтобы переждать самый солнцепёк.

Я не спал больше суток и чувствовал, что могу вырубиться в любую минуту.

Рядом со мной на облучке фургона сидел Прив, а я объяснял ему, как править Ршаном.

— Вот этим стеком бьёшь, только не сильно, вот сюда, между костяными плитами. С этой стороны — он повернёт чуть вправо. Это туда, — я показал Приву, где право. — А с этой стороны ударишь Ршана, он повернёт налево. Это туда. Чем сильнее ударишь, тем больше он повернёт. Тебе править фургоном одному придётся. До самой деревни огнепоклонников. А я исчезну на некоторое время. Спать буду, не могу уже. Глаза слипаются. Понятно?