От таких плюшек Роберт не устоял и упал на землю. Через пару минут к нему присоединилось еще семь человек из офицерского состава.

— Что будем делать? Нас же теперь с потрохами съедят? — отчаянно сказал друид, бывший одним из офицеров.

— Окапываться и держаться, — неожиданно резко и твердо сказал Двурукий, — у нас еще две гильдии на окраине, и они могут скоро очухаться и пойти на нас. Так что хватит нюни распускать, начинаем готовиться. Я так понимаю, у Сволоты мы можем найти что-то на ПвП, сейчас нам это очень подойдет. Так что человек двадцать пускай перебирают то, что осталось от Школоты тут, мы с Робертом прошерстим список, может найдем что-то хорошее.

Ясный, организуй разведку, надо знать, когда остальные хмырики зашевелятся. Сразу не полезут, струхнут. Школота хоть и уродами были, которых никто не любил, но сил у них было достаточно, и то, что мы их так быстро положили, многих задержит, но не остановит. Когда они прочухают об уникальном городе и прочее, пойдут лавиной.

— Я думаю, у нас скоро отбоя не будет от желающих вступить, половина как минимум будут диверсанты, — с сомнением сказала Затейница.

— Да уж, придется поработать, но кадры нам позарез нужны, и уже не 100+, а от 200 начиная. И еще нам позарез надо сделать город.

— Город только когда закончит Лаки, рисковать я не буду, — твердо сказал Роберт.

— Да понятно, — махнул рукой Двурукий, — давай, пока перешерсти отряды наемников, средства у нас появились. Как преобразуем в город, появится портальная площадка, сможем сразу призвать. А они нам понадобятся, ой как понадобятся. За дело. Еще вещи от Алхимика надо перебрать, там просто золотая жила, эх, жаль времени нету.

За то время, пока Лаки делал «операцию», успели отсортировать вещи Школоты, почти все получили по нескольку новых вещей, жаль, что не все, требования к уровню у большинства шмоток было 200+.

Все вещи первым делом перенесли в подземное хранилище, тут же был назначен главный хранитель, им выбрали Броневика, который совсем не отказывался, а даже был рад. Ему шмота досталось больше всех, просто потому, что после операции у него осталось только оружие, щит и бижутерия. Сам Толик с удивлением и содроганием вспоминал те стружки брони, оставшиеся от его обмундирования, увиденные им после операции. В реальной жизни он не знал, что могло бы так ровно, до зеркального блеска, разрезать метал не слабее танковой брони.