Октавиан встретил меня в полевом лагере, разбитом всего за несколько километров от спорной крепости, и в первые мгновения я едва узнала его. Он был… римлянином! Алые с золотом доспехи, плащ, на голове швабра, простите — шлем, в глазах блестит азарт предстоящей битвы. К сожалению, с его 34 уровнем на авангард он мог не рассчитывать точно так же, как и я. Мои соотечественники изредка бросали в его сторону взгляды, но без особого интереса. Не он один здесь иностранец. Среди будущих боевых товарищей в ополчении я уже успела заметить нескольких персов, целую группу бедуинов и парочку каких-то азиатов.
— Стоп, а эти тогда кто?
Особняком от основных сил фараона стоял почти целый полк римлян. И вовсе не неписей, а высокоуровневых живых игроков! Нападать на них не возбранялось, но никто с этим не спешил.
— Официально консул Септимус не заключал с Пятницей союза, — Октавиан пролил немного света, — но всегда найдутся желающие повоевать, даже если война чужая.
— Наёмники, значит? Иностранный легион? Им заплатят?
— Добровольцы.
Тащиться в чужую страну безо всяких гарантий, чисто на свой страх и риск… наверное, я ещё слишком мало играю, чтобы понимать, о чём они думают. Им нужно всего-то подождать пару дней, и эта же самая война придёт в их земли.
— Понятно. Бывал уже на осадах?
— Откуда? Я едва ли не треть жизни торчу в песках Кемета.
— Только не умри здесь, хорошо?
— Меня дома ждут.
— Всех ждут… и не всех дождутся.
По моим сведениям, полученным из надёжного источника (от Максика, кого же ещё?) на осадах стороны теряют до половины войск или даже больше. Такие катастрофические цифры связаны с тем, что на битву даётся всего три реальных часа, и чтобы успеть пробраться к вражескому флагу или же защитить его, главнокомандующие не экономят.
Мы подошли к одной из палаток вербовщиков народного ополчения. Над ней висела табличка с обозначенными уровнями от 20 до 40. Египтянин в форме регулярных войск фараона и эмблемой отряда Пятницы восседал за импровизированным столом и вёл записи добровольцев. Он же формировал группы из тех, кто пришёл в одиночку.
— Поставьте свои имена вот здесь. Если неграмотны, сойдёт галочка, — военный писарь протянул нам лист папируса. Я начертила иероглифы обоих наших имён и обвела их в кружок — это значит, что теперь при распределении нас определят в одну группу. — Спасибо! Задание получите чуть позже у своего лидера.