— Знаешь, — слегка поникнув, он произнес притихшим голосом: — Я наверное пойду. Удачи тебе.

В виртуальности школы Меча, выход в реал был красив. Фигура осыпалась на пол множеством иероглифов, растаявших словно снежинки через пару ударов сердца.

— Когда закончишь, выходи в двор, — появившийся учитель был по-прежнему невозмутим. — Пора начинать учебу.

В правилах школы было одним из первых пунктов прописано, что самостоятельный выход в реал приравнивается к аннулированию договора на обучение. Деньги не возвращались, повторное заключение контракта становилось невозможным. Очередной иностранец оставил хитрым узкоглазым приличную сумму денег, всего лишь за пару недель своего пребывания в коконе.

* * *

Гейша была в возрасте и порядком потаскана. Отказаться я не мог и покорно лежал на своей циновке, наблюдая как она готовится. На завтра был назначен экзамен, учитель прозанимавшись со мной два дня, пришел к выводу что я готов. А перед каждым серьезным испытанием, воину полагалось расслабиться.

Проникнувшая в отведенное для меня помещение гостевого дома, гейша выполняла часть своей работы. Традиционный наряд плавно опадал на пол, шелковые ленты, некогда яркие, а теперь тусклые и потертые, вились словно змеи, впрочем вполне красиво укладываясь в замысловатые узоры.

Попытка приподняться на локтях была пресечена маленькой ладошкой, упиравшейся в мою грудь, женщина плавно надавила, возвращая меня на прежнее место. Пришлось лежать на спине и ничего не делать.

Остававшийся ранее не понятым для меня театр теней, так широко популярный во всей Японии, получил сегодня догадку о своем историческом происхождении. Погасив светильники, гейша изгибами своего тела изобразила танец, скользя тенью по чуть подсвеченной стене из рисовой бумаги. Устроенное представление нашло отклик в моих чреслах, до этого я лежал бревно бревном и уже начал подумывать, что сегодня будет мой первый раз, когда я ничего не смогу.

Нежность шла рукой об руку с жесткостью. Недоумевая поначалу зачем в ее прическу воткнуты две палочки, отдаленно напоминавшие вязальные спицы, я постиг в чем их смысл, стоило гейше воткнуть в акупунктурные точки моего тела их затупленные концы.

Идеальная память с жадностью впитывала новые знания, то, как надомной изгалялись, не описывалось ни в одном сексуальном трактате современности. Восточная медицина и иже с ней, ранее оставались вне пределов моего интереса, теперь же я решил уделить этому разделу знаний о человеческом теле самое пристальное внимание.

«— Если останусь жив», — мысль пробилась сквозь волну экстаза, наступившую в теле загнутого причудливым образом.