Я обернулся. Литвид исчез в своем неприступном доме. А Урсус застрял в личной комнате. Впрочем, против Ильмеры он нам все равно не смог бы помочь. Глянул наверх — солнце почти скрылось за лесом.

И вечеринка продолжилась.

Из глубины леса к нам потянулись мутные щупальца сизого тумана. Робкие ручейки сливались в единый поток, низко стлавшийся над землей, окружавший нас со всех сторон, отрезавший путь к бегству, коль в голову придет такая идея. Однако мы не собирались отступать.

Хлестко щелкнула плеть Эллис, отсекая потянувшийся к нам туманный отросток. Он сжался в комочек и растаял, а извивающийся обрубок тут же втянулся в сгущавшуюся массу тумана, все больше напоминавшего живое существо. Я выпустил Когти, хотя и понимал, что против призрачного противника от них не будет никакого толку. Как, впрочем, и от жидкого огня, приготовленного Альгоем.

Но Ильмера не спешила нас атаковать. По крайней мере, лично. Эта дама обладала более широкими возможностями, нежели я предполагал. Вдалеке, хотя и в пределах видимости, вспыхнули близко посаженные угольки глаз. Одна пара, другая, третья… В клубящемся тумане было невозможно разглядеть их обладателей, но то, как стремительно они приближались, не сулило ничего хорошего. Расстояние между нами быстро сокращалось. Сэнвен выпустила стрелу, метя между глаз. Пара угольков тут же погасла, зато остальные вырвались на поляну, и мы увидели огромных псов отвратительной наружности.

Впрочем, разглядел я их не сразу. Сначала мне пришлось побороться за свою жизнь, так как одна из псин прыгнула на меня, метя острыми клыками в горло. Рывок сохранил мне жизнь — собака пролетела мимо. А когда я резко обернулся, увидел чудовище, уже приготовившееся к очередному прыжку.

Это определенно была собака, хотя и довольно необычная. Черного окраса, с густой, лоснящейся от какой-то слизи шерстью, крупной головой, длинными лапами и коротким хвостом-обрубком. Ее глаза горели красным огнем, из щерящейся пасти текла густая слюна, меж острых клыков пробивался длинный раздвоенный язык. Широкий ошейник, снабженный торчащими в стороны шипами, заявлял о наличии хозяина.

Тварь прыгнула. Я встретил ее прямым ударом Когтей, легко пронзивших податливое тело. Но псина сбила меня с ног, и придавила своим весом к земле. Несмотря на серьезную рану, она не спешила умирать и тянулась к моему горлу. Одновременно с этим она пыталась вскрыть мою грудную клетку крепкими длинными когтями, которые легко разодрали куртку, но беспомощно скользили по прочной кольчуге. Я же, вцепившись в ее глотку, пытался отстранить клацающую клыками пасть, брезгливо уворачивался от капавшей на лицо слюны и бил хищника в бок острыми клинками.