Полчаса спустя, продравшись сквозь несколько километров лесных зарослей и десятки мелких докучливых стычек, вспыхивающих в самых неожиданных местах, мы совершенно неожиданно нарываемся на врагов, которых здесь быть не должно.
Выхватываю взглядом его метку на миникарте, он примерно в сотне метров впереди и чуть левее направления движения рейда.
Заметив, что иконка Команча вдруг гаснет, накрываясь черепом со скрещенными костями, рычу от злости. Ну как так получилось?! Чтобы этот ловкач попался вот так просто кому бы то ни было?! Но сам факт внезапной смерти опытного и ловкого бойца – предупреждение, которое не стоит недооценивать. А еще нужно как можно быстрее найти его тело, пока есть шанс воскресить. Правда, сперва придется справиться с теми, кто его прикончил.
Шабл реагирует без раздумий, получив ту же информацию, что и я – вскидывает над рогатой головой громадный молот, приказывая «черепам» замедлить шаг и разойтись в стороны шеренгой, чтобы охватить как можно большую зону для защиты. Воины из арьергарда быстро подтягиваются и вливаются в общий строй. Трое могучих гхэллов с ростовыми щитами и полуторными мечами выдвигаются вперед, готовясь встретить натиск первыми.
В бессчетный раз за этот поход крепко сжимаю рукоять Пламеня, стараясь охватить взглядом окружающую картину целиком и ничего не упустить. Посылаю срочное сообщение о нападении Хорке. Даже если отобьемся сами, я обязан это сделать. Окружающий рельеф не балует, слева и справа тянутся извилистые овраги, неглубокие, но затрудняющие маневры. Лес по ту сторону оврагов выглядит плотнее, поэтому и прокладываем путь здесь, где свободнее, но теперь мы оказываемся зажаты с двух сторон подобием природных стен и быстро отступить, не нарушая строя, сможем разве что назад. Зато и нападение наиболее вероятно лишь спереди, если не учитывать, конечно, рандомные паки, которые могут возникнуть где угодно и когда угодно.
Мысленно зову вернуться Фурию, которая снова отвлеклась и носится где-то восточнее рейда. В шаге по левую сторону от меня к бою готовится Марана, её магическая сфера над плечом вспыхивает, причудливо играя багровыми бликами на черно-красном рисунке ее чешуйчатой кожи. Суккуба молчалива и сосредоточена, в глазах горит внутренний огонь, по наэлектризованным рожкам бегают искры. Справа тихой тенью появляется Михонариум с фигурным луком в руках. Когда это необходимо, он умеет быть немногословным и незаметным, а его спокойствие невольно передается и мне. Но то, что он все-таки взялся за лук, подчеркивает серьезность ситуации.