– Отец! – крикнул он. Но тот прошел сквозь него и пошел дальше.

Матвей дернулся от испуга и очнулся, как ему показалось мгновенно. Вокруг была первозданная темнота. – И тьма над бездной, – пришли ему на память строки неизвестно откуда. Где-то, когда-то он их слышал. Это выражение показалось ему красочным и значительным, с каким-то непонятным ему, но глубоким смыслом, что он его запомнил. Теперь место где он оказался, как ни какое другое подходило под это определение.

Он висел в темноте ни на что не опираясь. Тишина и темнота без низа и верха. Он попробовал пошевелиться и у него это получилось. Он мог двигать головой, руками и ногами, но продолжал оставаться на одном месте.

– По моему я тут уже был, – подумал Матвей, – когда меня затащила сюда Маргана. Очень похоже. В подтверждении его мыслей в ушах раздался шепот. – Кто ты, что предлагаешь себя жертву? И тут же ему пришел ответ, – не твое дело сквалыга. Спи и не лезь на чужое.

– А почему это чужое? – раздался возмущенный громкий шепот. – Чем ты лучше? Из темноты выплыло лицо бородатого мужика похожего на купца с картины царских времен. Толстой мясистое лицо, крупный нос картошкой. Прямой пробор русых волос и окладистая борода разделенная посередине таким же пробором. Оно стало приближаться, но тут старушечья рука ухватила его за бороду и зашвырнула прочь. Следом показалась Маргана, идущая к нему по узкой извилистой дорожке в драном платье с седыми неопрятными космами. Она опиралась на клюку. Шла старуха осторожно, словно нащупывала путь. Приблизившись она укоризненно покачала головой. Ну ты это зря малец такую волну поднял в астрале. Все мои братья проснулись. Зачем ты себя в жертву предложил не известно кому?

– Я не успевал. Быстро умер.

– Вот оно как. Тогда понятно. Кому себя отдашь этому грубияну Брумусу или мне?

– Себя никому не отдам, а жертву приношу тебе, раз ты пришла первой. Как говорят кто не успел тот опоздал.

– Кхе-Кхе! – харкающе засмеялась старуха, так что было непонятно кашляла она как туберкулезница или смеялась. – Хорошая поговорка, я ее запомню, – отсмеявшись, ответила она – Ну раз ты отдал свою смерть мне, то прими мое покровительство и награду…

– Постой. – Матвей ее остановил взмахом руки. – Давай так, покровительство твое я принимаю, но награду ты мне вручишь когда я поменяю тело.

– Умный мальчик. Ты далеко пойдешь. Я согласна. А теперь иди к себе. Старуха преобразилась. Она не стала моложе, но ее платье превратилось в длинный черный плащ с капюшоном. На клюке засиял красный рубин. Она величаво махнула рукой и Матвей упал вниз. Он лежал в приятной темноте и ему было хорошо и спокойно. Нахлынувшее как теплая вода умиротворение наполняло все его естество. Он лежал в своей могиле и был доволен. – Как хорошо, – подумал он. – Не буду выходить отсюда.