Риммон сидел под дубом и любовался мечом, гладил его по рифленой рукояти, по тусклому иссиня-черному лезвию, по прекрасной в своей изящной простате гарде, пока ему по макушке не стукнула очередная коробочка с бижей. Жизнь будущего Повелителя Всея Грязи чуть просела, и на темечке вскочила шишка.
Риммон поднял голову и заорал:
– Барс, черт возьми! Ты что творишь?
– А что?
Из-за дубовых листьев свесилась растрепанная голова Барса.
– Что там, Сам?
Сквозь густую крону пробивались редкие солнечные лучики. По ним, так сказать, без помощи, но при посредстве, скакал желто-золотой зайчик.
– Замри, – сказал зайчик и голова Барса и вправду замерла на середине движения с изумленно открытым ртом и глазами.
– Ну вот, наконец-то мы можем поговорить, непонятное существо. Мы – бог.
– Сам ты существо то еще, – грубо ответил Риммон. – Ты кто вообще? Божок света местный? Как там тебя… Иллиолин?
– А-а… Ты про этих… – зайчик потер лапкой ушко. – Нет, они вообще никто и звать никак. Мы реально бог. Мы система. Мы – то, что двигает этот мир и заставляет все крутиться. Мы воплощаем в себе миллиарды подключенных к нам людей, распределяем мощности, собираем оставшихся.
– Э-э… В смысле?
– Каждый день в этом мире умирает не одна тысяча человек. Вернее, умирают-то они на Земле, а если подключены – остаются тут. С нами. В нас. Мы дарим им покой и забвение. В нас растворены и те двое, которых ты отпустил из рабства. Мы признательны тебе. Мы просим отпустить остальных.