В сыром вечернем воздухе плыл острый смолистый запах. Два северянина принесли жаровню с пылающими углями. Эйрик протянул мне короткий лук и стрелу с просмоленной паклей, его хирдманы встали рядом приготовившись.

Лодки столкнули в тёмные воды Моны, воины довели их до стремины и отпустили. Тяжёлые, с настилом из ошкуренных брёвен, обитым шкурами, отправились они в последнее путешествие.

Стоящие рядом северяне, потянулись к жаровне. Вспыхивали лоскутья пакли. В полной тишине заскрипели луки, глухо захлопала тетива, ударяясь о наручи. В небе на мгновение стало на десяток звёзд больше…

Облитые смолой настилы занялись быстро и жарко. Уже через несколько минут лодки пылали кострами, бросая рыжие блики на воды Моны. Ещё немного, и они скрылись за поворотом. Стало совсем темно.

Ветер стих, появились вездесущие комары.

– Ты, когда отплываешь, Эйрик?

– Думаю, завтра, Эскул. Нам ещё догонять основной караван.

– Я тебе не говорил, что вернулся не один?

– Нет.

– Со мной двое бессмертных. Рунгерд и Базилевс.

– Северянка?

– Почти, брат. Они оба бессмертные и новички в этом мире. У меня будет просьба…

– Обижаешь, побратим, – блеснул в лунном свете белозубой улыбкой Эйрик.

– Хельга…эээ…Рунгерд очень хотела присоединиться к северянам, а Базилевс – её спутник. Они не будут обузой и ещё удивят тебя, побратим.

– Не сомневаюсь, Эскул. Ещё два хирдмана…хм, хирдман и валькирия не станут лишними на драккаре Свенссонов. Я буду ждать их до завтрашнего вечера. Должен подойти ещё драккар. Мы не такие гружёные, как корабли в караване, да и из-за чёрных нефов они идут медленнее нас.

– Я, наверное, никогда не смогу стать таким предусмотрительным, как ты, брат, – покачал я головой.

– Какие твои годы, Эскул! Походи под парусом с моё, да выживи, не будучи бессмертным, станешь не только предусмотрительным…

– Твоя правда. Пойду в лагерь схожу, до завтра, Эйрик.

– Рридо, Эс!

– Рридо…